3 Г.Ф.Доброноженко Коми деревня в 30-е годы XX века политические репрессии и раскулачивание

были выполнены практически во всех регионах страны. В начале авгу­ста 1929 г. НКФ РСФСР разослал на места секретные директивные письма с обвинениями местных финансовых органов в «недовыявле-нии кулачества», «замазывании классовой линии» и «правом уклоне». 12 августа письмо уполномоченного НКФ РСФСР по Северному краю «Об устранении недостатков в проведении кампании по единому сель­скохозяйственному налогу» было отправлено краевому, Коми област­ному и окружным финансовым управлениям. В нем указывалось на «сознательное замазывание классовой линии финансовыми органами края»* выразившееся в «массовом недоучете объектов* слабом выявле­нии хозяйств, подлежащих индивидуальному обложению», и предла­галось «объявить двухнедельную проверку работы по сельскохозяйст­венному налогу • создать сельские, районные, окружные проверочные комиссии, провести сплошной переучет».
Общий принцип работы проверочных комиссий конкретизировался в следующей форме: «Обследование должно выявить причину недооб-ложения (халатность1 или поощрительность) и должно влечь за собой привлечение к уголовной ответственности соответствующих должно­стных лиц»; в результате проверки «должно быть устранено влияние кулаков и подкулачников на деятельность комиссий, выводя их сто­ронников из состава...», «в комиссиях влияние бедноты должно быть преобладающим»1. < и,    ' .  ■■ ■ г
Столь же определенно задачи налоговых комиссий по проведению «четкой классовой линий» были определены в постановлении первого краевого совещания при финансовом управлении Северного края (25-28 августа 1929 г.): «Довыявить кулака и провести индивидуальное обложение* обратив особое; внимание на персональное выявление-лиц, допустивших классовые извращения в работе с привлечением их к от­ветственности»2.!. U   ; ; ■; ;г
Однако даже самые строгие обвинения местных руководителей в «замазывании классовой линии» и угрозы привлечения «виновных» к судебной ответственности не.могли кардинально изменить ситуацию без внесения соответствующих изменений в налоговое законодатель­ство и официальную налоговую политику. Местные финансовые орга­ны, указывая на «сложность довыявления кулаков, не нарушая закон», требовали в законодательном порядке расширить признаки кулацких
1 Великоустюжский филиал Вологодского областного государственного архива. Ф. 38. On. 1. Д. 32, Л. 73-75 (далее: ВУФ ВОГА); АОГА.Ф, 910. On. 1. Д. 165. Л. 52,59. ,
2 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 166. Л. 28-29; ВУФ ВОГА. Ф. 38, On. 1. Д. 22.
Л. 27. .:   \ ■ -
56
хозяйств и снизить суммовой ограничительный признак минимального размера дохода для привлечения к индивидуальному обложению1.
Не дожидаясь соответствующих указаний НКФ СССР й РСФСР* Севкрайфинуправление 5 сентября 1929 г. специальным секретным распоряжением разрешило Коми облфинотделу и окрфинотделам Се­верного края «в целях изжития формального подхода к применению суммового признака в отдельных случаях кулацкие хозяйства привлег кать к индивидуальному обложению в установленном; порядке, не счи^-таясь с ограничительным признаком дохода»2. На основании этого распоряжения Коми облфинотдел разослал в районные финансовые отделы секретные распоряжения, в которых фактически отменялся ограничительный суммовой признак3. ,
Официальное требование (уже требование, а не право, как бьшо раньше) расширения признаков кулацких хозяйств было сформулиро? вано в секретных циркулярах НКФ СССР от 24 сентября и НКФ РСФСР от 27 сентября 1929 г. «О пересмотре установленных предельг ньгх размеров облагаемого дохода, служащих признаком для обложет ния в индивидуальном порядке». В циркулярах отмечалось, что «од­ной из причин недостаточно полного выявления кулацких хозяйств является установление на местах слишком высокого размера облагае­мого дохода, по которым хозяйства могут быть отнесены к категории наиболее богатых кулаков». «Рекомендованный инструкцией по сель­скохозяйственному налогу НКФ. СССР от 4 апреля 1929 г. предельный размер облагаемого дохода в 500 руб., в том числе нетрудового— 125 руб.», оценивался как «слишком высокий», и поэтому, «в тех случаях, когда установленный местными исполкомами размер облагаемого до­хода является формальным препятствием к полному выявлению ку­лацких хозяйств для индивидуального обложения», местные финансот вые органы обязаны были «срочно войти с представлением в соответ-, ствующие исполкомы о внесении в обязательные постановления таких изменений, которые обеспечивали бы полное выявление кулацких хо­зяйств»4. * Г;
В секретном циркуляре НКФ СССР «О выявлении кулацких хо­зяйств» (7 октября 1929 г.) наркомфинам союзных республик бьшо
1 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 11, 27.
2 Вологодский областной государственный архив. Ф.407. On. 1. Д. 114. Л. 168 (далее: ВОГА).
3 ВУФ ВОГА. Ф. 38. Oil. 1. Д. 26. Л. 100.
4 Государственный архив Российской Федерации. Ф. А-411. Оп. 16. Д. 1. Л.-86 (далее: ГАРФ); РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 7. Д. 275. Л. 280; АОГА. Ф. 910; On. 1. Д. 309. Д. 38.
57
предложено «на основании постановления правительства... сугубое внимание; уделить работе по довыявлению кулацких хозяйств, их ис­точников и размеров доходов».«Практические осуществление постав­ленной задачи, — указывалось в циркуляре, — требует не только уси­ления руководства и контроля за работой низового аппарата, но и при­нятия ряда срочных мер к тому, чтобы внести соответствующие изме^ нения, как в обязательных постановлениях местных исполкомов, так и директивах финорганов- максимально обеспечивая при этом полное выявление кулацких хозяйств». Напомнив директиву циркуляра НКФ СССР.от*24 августа 1929 г. о «необходимости внесения в обязательные постановления изменений «в части установления предельного размера облагаемого дохода, при котором хозяйство относится к категории богатых кулаков с тем, чтобы -устранить формальные препятствия к полному выявлению кулаков», в циркуляре от 7-октября 1929 г. НКФ ССР указал, что «при разрешении поставленной задачи о полном вы­явлении кулацких хозяйств нельзя ограничиваться внесением Только этих изменений». В циркуляре от 7 октября предлагалось «пересмот­реть вопрос об установлении количества рабочих [наемных. — Г.Д.] и числа рабочих дней, при которых хозяйство может быть обложено в индивидуальном порядке», Обосновывая необходимость «пересмот­реть Вопрос», НКФ СССР пишет* что «практика местных финорганов показала, что в! ряде случаев устанавливаемые на местах предельные размеры использования наемной рабочей силы являются в ряде рай­онов слишком высокими. В ряде случаев установленные на местах в развитие §118 инструкции к Положению о сельскохозяйственном на­логе ограничения, при которых хозяйства не могут быть обложены в индивидуальном порядке, настолько широки, что они [дают возмож­ность кулачеству использовать эти ограничения для того, чтобы не подпасть под индивидуальное обложение». Причем в циркуляре под* чёркивается^ что «перечисленными выше моментами не исчерпывается перечень всех тех'изменений, которые надо внести на местах в соот­ветствии с особенностями отдельных районов, чтобы не только не препятствовать полному выявлению кулацких хозяйств, но и содейст­вовать этому». Финансовым органам было предложено «в срочном порядке» пересмотреть «все обязательные постановления местных исполкомов и их директивные указания, а также руководящие распо­ряжения финорганов с тем, чтобы устранить в них все формальные моменты, хотя бы в малейшей степени препятствующие полному выявлению кулацких хозяйств»1.
] 1 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 7. Д. 275. Л. 279; ЦГА РФ. Ф. А-411. Оп. 16. Д. 1; Л. 86-86 об.
58
Следует подчеркнуть, что, поставив перед финансовыми органами в качестве основной задачи «довыявление кулацких хозяйств», НКФ СССР в циркулярах и директивных письмах, отправленных на места в сентябре-октябре 1929 г., уже не предостерегает местные органы вла­сти от «левацких перегибов», как это было во всех директивах первого периода проведения налоговой кампании 1929/30 г.
Соответствующие решения были приняты и Севкрайисполкомом. Секретным циркуляром от 1 октября 1929 г. бьшо предписано «финан­совым органам немедленно выйти с соответствующим проектом по­становления в обл. или окрисполком о пересмотре суммового ограни­чительного признака», а постановлением от 12 октября — «расширить признаки, служащие для определения кулацких хозяйств». В поста­новлении же от 12 октября 1929 г. указывалось на право привлекать «к обложению в индивидуальном порядке все кулацкие хозяйства, имеющие один из признаков вне зависимости от размеров дохода и размера нетрудового дохода или наемного труда». А этим единствен-: ным признаком,; достаточным для объявления хозяйства кулацким, могло быть «пользование наемным трудом в замаскированном виде». Скажем, в виде «помочей»» к которым чаще всего прибегали бедняки и маломощные середняки. К признакам относилось и. положение «ли­шенцев и лиц, утративших в последние годы признаки кулацкого хот зяйства», т.е. «бывших кулаков и их сыновей», а также хозяйств* яв­ляющихся «по своему бытовому укладу чуждым элементом»1. Факти­чески эти решения позволили местным руководителям по своему ус­мотрению (убеждению, интуиции) «диагностировать» хозяйство и от­носить к кулакам. > , .
10-14 октября 1929 г. окрисполкомы Северного края принимают решения о снижении предельных размеров облагаемого дохода до 350 руб.2 Коми облисполком снизил предельный размер облагаемого дохо­да до 300 руб. Основанием для обложения в индивидуальном порядке являлось наличие в хозяйстве нетрудового дохода в сумме от 90 руб< и использование наемного труда от 30 дней. Все хозяйства, имевшие доход от торговли (размер этого дохода не указывался), «должны были облагаться налогом в индивидуальном порядке независимо от общей суммы доходов»3.
Необходимо подчеркнуть, что циркулярами Севкрайфинуправле-ния ссылки в обязательных постановлениях местных исполкомов на
1 ВУФ ВОГА; Ф. 38. On. 1. Д. 22. Л. 73-74.
2 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 309. Л. 43, 47,48.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 2307. Л. 201.
59
секретные циркуляры НКФ СССР и РСФСР, разосланные в конце сен­тября —^ начале октября 1929 г., были запрещены, то есть создавалась видимость принятия соответствующих этим директивам решений как инициативы местных органов власти.
' С осени 1929 г. Коми областные органы руководствовались при проведении налоговой кампании не основными статьями Закона (По­ложения) о едином сельскохозяйственном налоге, а исключительно секретными циркулярами, директивами, письмами и распоряжениями вышестоящих органов, так называемым теневым законодательством.
Законодательство о труде 1929 г. о признаках кулацких хо­зяйств. В законе «О порядке применения Кодекса законов о труде в кулацких хозяйствах» (постановление ЦИК и СНК СССР от 20 февра­ля 1929 и) все крестьянские хозяйства были разделены не на 2 типа, как в действующем КЗОТ («трудовые» и хозяйства «промышленного типа»), а на 3. Кроме «трудовых крестьянских хозяйств» и «хозяйств предпринимательского типа» были выделены «крестьянские хозяйства кулацкого типа»* в которых условия труда наемных рабочих регулиро­вались новым законом от 20 февраля 1929 г'.-1
21 мая 1929 К СНК СССР принимает постановлёйие «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться Кодекс законов о труде». В соответствий с этим постановлением к кулацким хозяйствам относились все хозяйства, обладающие одним из следующих призна-t:       • ■■■' ' " '";) •-        ■:: ■■;■■■''.">-■■• .• ■
а) если хозяйство систематически применяет наемный труд для u.a. работ или в кустарных промыслах й предприятиях — за исключением случаев применения наемного труда в тех пределах, в которое оно, согласно законодательству о выборах в Советы, не влечет за собой лишения избирательных прав V Ч
б) если в хозяйстве имеется мельница, маслобойня, крупорушка, просушка^ волночесалка, шёрстобйтка, терочное заведение, карто­фельная, плодовая, или овощная сушилка или другое промышленное предприятие ^ при условий применения в этих предприятиях механи­ческое двигателя, а также если в хозяйстве имеется водяная или вет­ряная мельница с двумя или более поставами; ^
ков: с.х.
1СЗСССР. 1929. № 14. СтЛП. , .   „Q
Согласно инструкции о выборах в Советы 1926 г не могли лишаться из­бирательных прав крестьяне, использующие одного работникав обстоятельств/к которым относились болезнь, уход на сезонные;заработки, мобилизация, избрание на общественную должность. и>г.ДАне более двух ра­ботников на уборку урожая // СУ РСФСР. 26 ноября 1926. № 75.
60
в) если хозяйство систематически сдает в наем сложные сельскохо­зяйственные машины с механическими двигателями;
г) если хозяйство сдает в наем постоянно или на сезон отдельные оборудованные помещения под жилье или предприятие;
д) если члены хозяйства занимаются торговлей, ростовщичеством, коммерческим посредничеством или имеют другие нетрудовые дохо­ды (в том числе служители культа).
В постановлении указывался и предельный размер дохода, обла­гаемого единым сельхозналогом, ниже которого хозяйство не счита­лось кулацким: 300 руб. на едока, но не более 1500 руб. на хозяйство. Здесь же давались права СНК союзных республик и краевым (област­ным) исполнительным комитетам видоизменять указанные признаки и размеры дохода применительно к местным условиям1.
Как видно из перечня признаков кулацкого хозяйства, содержаще­гося в постановлении правительства от 21 мая 1929 и, они включают в себя характеристику выделяемых в налоговом законодательстве при­знаков двух категорий кулацких хозяйств. Перечень признаков в по­становлении от 21 мая шире, чем характеристика признаков «богатых кулацких хозяйств»* подлежащих обложению налогом в индивидуаль­ном порядке. В постановление правительства от 21 маяк включен при­знак «систематическая сдача в наем сложных сельскохозяйственных машин»» добавлено «коммерческое посредничество» и нетрудовой доход служителей культа. В то же время признаки, сформулированные в постановлении от 21 мая 1929 г., сужают характеристику «явных кулацких хозяйств» в постановлениях правительства от 19 и 29 марта 1929 г. В частности, в постановлении от 21 мая не включен признак «аренда пахотных и сенокосных угодий», а признак «владение про­мышленным предприятием» является признаком кулацкого хозяйства только «при условии применения... механического двигателя».
В то же время существовали серьезные разночтения в трактовке отдельных признаков кулацких хозяйств в законодательстве различ­ных ведомств. В постановление от 21 мая было внесено указание о том, что наемный труд разрешается в пределах, которые не лишают избирательных прав, то есть это положение постановления полностью согласуется с законодательством о выборах в Советы. В налоговом законодательстве этого ограничения не было и, в результате такой «нестыковки» в трактовке признаков, хозяйство могло быть обложено налогом в индивидуальном порядке как кулацкое и в то же время не
61
1СЗ СССР. 1929. №34. Ст. 31.
лишено избирательных прав. А если учитывать, что, с одной стороны, согласно законодательству о выборах в Советы разрешается наемный труд в размерах, одинаковых по всей стране,ча с другой, в соответст­вии с налоговым; законодательством СССР правительства союзных республик и краевые исполкомы имели право вносить изменения в признаки кулаков, в том числе и количественные, то противоречия между налоговым законодательством и законодательством о выборах в Советы и, следовательно, с законодательством о труде, становятся еще заметнее. -.ч; -.ч-.     - ;Ч      л.г.;.,- .       --ч-,• —
Особо следует обратить внимание на серьезные различия в опреде­лении количественного ограничителя в виде суммы размера дохода, при котором хозяйство может быть отнесено к группе кулацких; В на­логовом законодательстве облагаемый доход для отнесения к группе «особо богатых кулацких хозяйств» был определен в 500 руб. при ус­ловии нетрудового дохода не менее 125-150 руб.; в законодательстве о труде .-г- доход хозяйства, признаваемого кулацким» должен быть не менее 1500 руб. или 300, руб. на едока.
Сравнительная характеристика налогового и трудового законода­тельств свидетельствует о существенных различиях в определении признаков кулацких хозяйств^ «Неувязки в признаках кулацких хо­зяйств», «большой разнобой в законодательстве, проходящем по ли­нии НКФина и НКТруда», были признаны правительством. Для уни­фикации законодательств различных ведомств при СНК СССР была создана специальная Комиссия под руководством наркома РКИ СССР Яковлева, которая и рассматривала; «практические возможности дать единые признаки кулачества по всем существующим областям законо­дательства». 11 июня 1929 г. на заседании СНК СССР рассматривался вопрос «Об унификации союзного законодательства о признаках кут лацких хозяйств и порядке отнесения крестьянских хозяйств к числу кулаков», на котором бьшо принято предложение Комиссии Я.А. Яковлева «обязать НК РКИ СССР с привлечением заинтересо-, ванных ведомств проработать вопрос об унификации союзного зако­нодательства о признаках и порядке отнесения крестьянских хозяйств к числу кулацких, на основе оценки результатов применения на местах новых законов о наемном труде в сельском хозяйстве и сельскохозяй­ственного налога»1.
1 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 7. Д. 272. Л. 97; Д. 275. Л. 291^292.
62
Налоговые и заготовительные кампании
Налоговая политика. В законодательстве о сельскохозяйственном налоге на 1928/1929 — 1929/1930 гг. выделялись ■ четыре категории налогоплательщиков.
Первая категория налогоплательщиков — хозяйства, освобожденные от выплаты налога по необлагаемому минимуму.
В 1928/29 г. необлагаемый минимум дохода,.установленный для Коми области, составлял 90 руб. в хозяйстве с 1-2; едоками, 110 руб. — при 3-4 едоках и 120 руб. — при 5 и более едоках1. Необлагаемый ми­нимум на 1929/30 г. был повышен и колебался в размере от 100 до 150 руб. в зависимости от количества едоков в семье2. По данным Коми облфинотдела, в 1928/29 г. по необлагаемому налогу было освобожде­но 7347 хозяйств (16, 8% всех крестьянских хозяйств), в 1929/30 г. — 11036 хозяйств (22,4%)3. V
Вторая категория налогоплательщиков — хозяйства, облагаемые налогом «в общем порядке», К этой группе относились хозяйства с,общим дохо­дом свыше необлагаемого минимума, но ниже суммового признака, определенного налоговым законодательством для третьей категории налогоплательщиков (выплачивающих налог с процентной надбавкой). Для них сохранялся принцип подоходного обложения (по нормам до­ходности)*. По данным Облфинотдела в 1928/29 г. «в общем порядке» бьшо обложено 35099 хозяйств (79,5% к общей численности крестьян­ских хозяйств области), в 1929/30 г. — 37058 хозяйств (74,8%) .
1 ГУРК «НАРК». Ф. 1: Оп. 2. Д. 676, Л. 39 об.
2 Бюллетень узаконений и распоряжений по лесному и сельскому хозяйст­ву. 1929. №13. С 46.
3. АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130.
'Напомним, что облагаемый доход крестьянских хозяйств рассчитывался на основании так называемых норм доходности, установленном в налоговом законодательстве для каждого вида сельхозугодий и скота. В ежегодно изда­вавшемся «Положении о сельхозналоге» давались средние нормы доходности для союзных республик* ориентируясь на которые губ. (обл.) исполкомы уста­навливали точные размеры для каждой местности. Таким образом, определе­ние облагаемого дохода сводилось к выяснению того, сколько в хозяйстве земли (пашни и сенокосов) и скота. Конечно, это был «нормативный», а не реальный доход конкретного хозяйства, однако обложение по нормам имело то несомненное достоинство, что ставило все хозяйства данной местности в равные условия.
4 АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130.
63
Значительная часть хозяйств, на которые начислялся налог в общем порядке, освобождалась от выплаты налога по маломощности за счет особых «фондов» ; которые в соответствии с налоговым законодатель­ством «распределяются губернскими и окружными исполнительными комитетами по волостям и районам»1. За счет «фондов по маломощно^ ста» от выплаты налога в 1928/29-1929/30 гг. было освобождено около 35% всех хозяйств, на которые был начислен налог в общем порядке2.
Всего от уплаты налога по «необлагаемому минимуму» и за счет «фондов» было освобождено в 1928/29 г. около 18,8 тыс. хозяйств (42,7%<хозяйств: коми деревни),'в 1929/30 г. 23,4 тыс. (47,5%)3*1 Из 18826 хозяйств, освобожденных от выплаты налога, 61,93% (11659 хоз.) имели облагаемый доход на хозяйство до 150 руб., 23,4% (4408 хозяйств) ^ до 200 руб., 10,72%' (1981 хозяйство) до 250 руб., 4,14% (778 хозяйств)    свыше 250руб.4
Крестьянские хозяйства, освобожденные от налогового Обложения, относились к социальной группе «бедняки» (бедняцкие хозяйства). -' Третья категория налогоплательщиков—хозяйства, выплачивающие на­лог с процентной надбавкой. «Процентные надбавки к исчисленному по нормам дохода их от сельского хозяйства» устанавливались «в целях приближения облагаемого дохода к действительной доходности сель­ского хозяйстве * . ' ■*■■■■•■'■!■'■<■.>■:■■■ >.
К третьей категории относились в 1928/29 г. хозяйства с доходом свыше 400 руб., не имеющие признаков эксплуатации, в 1929/30 г. — с
Официальное название фонда в налоговом законодательстве — «фонд для освобождения маломощных хозяйств». В документах местных финансовых и налоговых органов он назывался также «фондом освобождения бедноты».
1 СЗ СССР. 1928. № 24. Ст. 212; 1929. № 12. Ст. 103. м
2 Рассчитано: АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130; Ф. 910. Оп.1. Д. 165. Л. 204. - f
3 Рассчитано: АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130; Д. 165. Л. 204; ГУРК «НАРК». Ф. 1. On. 1. Д. 112. Л. 73; < s    , :
Давыдов В.Н. Подготовка и начало коллективизации в Коми области... С. 25.'      •      ■ ■ - -
**Для сравнения: в 1926/27 г. было освобождено 22,3%, в 1927/28 ^32,1% хозяйств. Налоговое законодательство 1928/29 и 1929/30 гг. • устанавливало, что количество маломощных хозяйств, подлежащих освобождению полностью от налога Должно составлять 35% от общего числа крестьянских хозяйств // Давыдов В;Н. Подготовка и начало коллективизации в Коми области.., С. 25; СЗ СССР. 1928. № 24. Ст. 212; 1929. № 12. Ст. 103. ' ".^ ,;,:
*ГУPKk<<HAPK>>; Ф.1. Оп.1. Д. 112. Л. 73. Обратим внимание, что обложению с процентной надбавкой подлежали лишь доходы от сельского хозяйства.    • '
64
доходом не меньше 500 руб. Законодательство определяло ряд ограни­чений для привлечения к налоговому обложению с процентной над­бавкой. В 1929/30 г. процентные надбавки не применялись к хозяйст­вам, «общий облагаемый доход которых на едока не превышает 50 руб.». В 1929/30 г. облагаемый налог этой категории налогоплатель­щиков не должен был превышать при 9 и 10 едоках 60 руб., при 11 и 12 — 65 и при 13 и более едоках 70 руб. на едока1.
Размеры надбавок «в зависимости от общего размера облагаемого дохода хозяйства» должны были составлять в 1928/29 г. «не ниже 5 и не выше 25% исчисленного по нормам дохода его от сельского хозяй­ства», в 1929/30 г. — «в пределах от 5 до 10% той части дохода, кото­рая получена от сельского хозяйства»2.
По данным облфинотдела, общее количество хозяйств, выплатив­ших налог с процентной надбавкой, составляло в 1928/29 г. 1403 (3,2% к общей численности хозяйств области, на которых бьш начислен на­лог или 5,5% хозяйств, выплачивающих налог),,в 1929/30 г. — 534 хо­зяйств (соответственно 1,5 и 2,5%)V Сокращение численности кресть­ян этой группы (на 52,8%) произошло, как отмечается в документах Коми облфинотдела, за счет «увеличения по группе кулацких хозяйств на 150,8%»4. /
Крестьянские хозяйства, выплачивающие налог в общем порядке и с процентной надбавкой (около 29% в 1928/29 г. и 16,3% в 1*929/30 г.), официально признавались середняцкими. В документах 1928-1929 гг. эта группа налогоплательщиков называлась также «крепкие хозяйст­ва» («крепкая группа»). В отношении хозяйств, выплачивающих налог с процентной надбавкой, использовались также термины «зажиточные середняки», или (в отчетах финансовых органов при характеристике тяжести обложения различных социальных групп деревни) — «зажи­точные хозяйства»*.
1 СЗ СССР. 1928. № 24. Ст. 212; 1929. № 12. Ст. 103.
2 СЗ СССР. 1928. № 24, Ст. 212; 1929. № 12. Ст. 103.
3 Рассчитано: АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130.
4 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 19. Л 130. . .. , ,
*По-видимому, впервые указание об отнесении хозяйств, выплачивающих налог с процентной надбавкой, к социальной группе «зажиточные» содержа­лось в циркуляре Наркомфина СССР и Россельбанка «О досрочном взыскании ссуд с кулацких и зажиточных хозяйств» (12-13 января 1930 г.). В циркуляре указывалось, что «кулацкими хозяйствами должны признаваться облагаемые сельхозналогом в индивидуальном порядке», а «к зажиточным хозяйствам относятся крестьянские хозяйства, облагаемый доход которых исчисляется для взимания единого с/х налога с определенной процентной надбавкой», т.е. с
65
Во второй половине 1920-х гг. усиливается тяжесть налогового об­ложения середняцких хозяйств. Увеличение размера налога, выплачи­ваемого хозяйствами второй и третьей категорий, произошло в резуль­тате нескольких причин.
Во-первых, резко возрастает общая сумма начисленного на кресть­янские Хозяйства налога: 1923/24 г. — 178000 руб., 1926/27 г. — 253631 руб.; 1927/28 г. — 278895, 1928/29 г. — 501462, 1929/30 г. — 612881 руб.1 '
Во-вторых, увеличение тяжести налогового обложения связано с изменением Принципов налогообложения и порядка начисления нало­га. Из года в год расширялись объекты обложения за счет не привле­кавшихся ранее источников дохода: 1926/27 г. — луговодство, огород­ничестве, неземледельческие заработки, 1928/29 г. — охота, мелкий скот, свиньи, а также обложения сельскохозяйственным налогом дохо­дов, которые ранее облагались подоходным налогом (кустарные про­мысла и оленеводств*). В 1928/29 г. были увеличены норады доходно­сти по пашне, сенокосу, рабочему и крупному скоту.
Изменился порядок и 'начисления налога. До 1928 п исчисление на­лога производилось по доходу, приходящемуся в хозяйстве на едока (облагаемый годовой доход хозяйства делился на количество едоков и уже с полученной суммы исчислялся налог). В 1928 г. наряду с этим порядком исчисления налога был введен новый — по доходу на хозяй­ство с учетом числа едоков. По этому порядку из общей суммы годо­вого дохода хозяйства вычиталось по 20 рублей на каждого едока, а налог исчислялся с оставшейся суммы2.
Важной причиной усиления тяжести обложения середняцких хо­зяйств было увеличение численности хозяйств, освобожденных от вы-
платы налога.
доходом свыше 500 руб. // Трагедия советской дерев»,Ко™™»^0£ раскулачивание. ... Т. 2. Ноябрь 1925Декабрь 1930 _М., 2001. С. 105 106, ГУРК «НАРК» Ф. 136. Оп.1. Д. 367. Л. 52; Д. 359. Л. 267.
•1^ГС«н\рК>,Ф.375.0п. 1.Д.410,Л.11;АОГА.Ф.910.Оп.1.Д.19.
Л:1,Ло 1928/29 г. доходы от оленеводства привлекались 'к обложению подо­ходным налогом. В результате изменения системы налогообложения и введе-Гя"сивной шкапы обложения налог на "^J^T^^S^ Печорском районе возрос с 4,32 руб.в 1927/28 г. до 27 98 руб. в 1928/29 г. и 25 15 руб. в 1929/30г.//АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 165. Л.202. ' 2 С1СССР. 1928. Ш 24.Ст1. 212; 1929. № 12. Ст. 103.
66
Средний размер налога на хозяйства, обложенные с процентной надбавкой, характеризуется следующими данными: в 1928/29 г. они выплатили 101,83 руб., в 1929/30 г. — 111,35 руб.1
Рассчитать средний размер сельхозналога, выплаченного хозяйст­вами, обложенными в общем порядке, не представляется возможным. В отчетах Коми облфинотдела приводятся лишь сведения о численно­сти всех хозяйств этой категории, общей сумме начисленного («исчис­ленного») на них налога и среднем размере налога на 1 хозяйство. Как указывалось выше, около 35% хозяйств этой группы от выплаты нало­га освобождались по маломощности, следовательно, эти данные не показывают реальную картину выплаты налога хозяйствами этой группы, Некоторое представление об усилении тяжести налогового обложения этой группы дают следующие сравнительные данные: при возрастании размера облагаемого дохода с 214,90 руб. на 1 хозяйство в 1928/29 г. до 230, 23 руб. в 1929/30 г. (на 10,1%), размер начисленного налога возрос с 7,82 руб. до 10,53 руб. (49,9%)2.
В отчетных материалах облфинотдела об итогах налоговых кампа­ний приводятся некоторые сведения о тяжести налогового обложения социальных групп («классовых прослоек») крестьянства, причем ис­пользуются самые разные группировки: «бедняки, середняки и кула­ки», «бедняки, середняки, зажиточные и кулаки», «маломощные хо-зяйства* середняки и кулаки». В документах не указывается, какие на­логоплательщики были отнесены к той или иной социальной группе3. Однако эти данные показывают общую тенденцию увеличения тяже­сти налогового обложения середняцких хозяйств: средний размер вы­плаченного середняками налога составлял в 1926/27 г. 5 руб. 90 коп., 1927/28 г. — 6 руб. 39 коп., 1928/29 г. — 10 руб. 39 коп., 1929/30 г. — 48 руб. 04 коп.4
Тяжесть налогообложения на «крепкие» крестьянские хозяйства вызывает не только «ухудшение настроений среди этой части населе­ния», что отмечается во всех сводках Коми отдела ОГПУ за 1928-1929 гг., но и «усиливает тенденцию к раздроблению крестьянских хозяйств». В отчетах налоговых органов, анализирующих влияние но-
1 РГАЭ. Ф. 7733, Оп. 8. Д.191. JL 10; АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130.
2 Рассчитано: АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130.
3 АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 165, Л. 205; РГАОПДФ. Ф.1. On. 1. Д. 67. Л. 31-32; Д. 757. Л. 152 и др.
4 ГУРК «НАРК». Ф. 375. Оп.1. Д. 410. Л. 11, 15 об.; ГУРК «НАРК», Ф.1. On. 1. Д. 112. Л. 22 об.; Отчет о работе Коми облисполкома за 1926-27 и 1927-28 гг. Усть-Сысольск, 1929. С. 92.
67
вой системы налогообложения, отмечалось, что «в связи с проведени­ем расслоения и высоким обложением налогом» среди «отдельных, более крепких групп крестьянства имеется тенденция к раздроблению хозяйства», крестьяне «думают все разъединяться», стремятся к «обеднячиванию»1. Наметившаяся тенденция к дроблению крестьян­ских хозяйств заставила областные органы еще в 1928 г. «дать укрепи­тельные законы, запрещавшие все мотивы разделов, чтобы ВИКи не давали разрешения раздробляться хозяйствам»2. Изменение численно­сти крестьянских хозяйств Коми области характеризуется следующи­ми данными: с 1926/27 до 1928/29 гг. (два года) число крестьянских хозяйств вбзросло на 4, 8%, за 1928/29 — 1929/30 гг. (за год) — на
4,5%3
Четвертая категория налогоплательщиков — хозяйства, выплачивающие налог в индивидуальном порядке. Налог в индивидуальном порядке «ис­числялся» в отношении единоличных хозяйств, «особо выделяющихся из общей массы крестьянских хозяйств в данной местности своей до­ходностью и притом нетрудовым характером своих доходов». Эта ка­тегория налогоплательщиков однозначно интерпретировалась как ку­лацкая группа.
По итогам налоговой кампании 1928/29 г. средний доход хозяйств, отнесенных к четвертой категории, составлял в Коми области 851 руб. 18 коп., средний размер выплаченного кулаками налога — 163 руб. 49 коп. (19,2% от дохода)4. Кулацкие хозяйства, составлявшие в 1928/29 г. 0,79% всех крестьянских хозяйств, выплатили 11% всей суммы налога5. В действительности доля кулацких хозяйств была зна­чительно выше, т.к. процент выплаченного кулаками налога рассчитан от суммы начисленного, а не реально выплаченного крестьянскими
хозяйствами налога.
Обеспеченность хозяйств, обложенных в индивидуальном порядке в 1928/29 г. (поданным 179 хозяйств), в сравнении со средними пока-
1 ГУРК «НАРК». Ф.1. On. 1. Д. 112. Л. 74 об.; Оп. 2. Д. 666. Л. 158; Д. 676.
Л. 27 об.-^-28.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 676. Л. 27 об. — 28.
3 АОГА. Ф. 910. Оп.1. Д. 19. Л. 130; ГУРК «НАРК». Ф.1. On. 1. Д. 67. Л. 33. *В отчетах Коми облфинотдела об итогах налоговой кампании 1928/29 г.
приводятся и другие сведения о среднем размере налога, выплаченного в ин­дивидуальном порядке: 173 руб. и 205 руб. // Отчет Коми ОК ВКП(б) IX обла­стной партконференции. С. 19.; АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 309. Л. 322; ГУРК «НАРК». Ф. 375. Оп.1. Д. 265. Л. 1.; Ф. 1. On. 1. Д. 757. Л. 158.; Д. 686. Л.122.  '
4 АОГА. Ф. 910; On. 1. Д. 19. Л. 130. •
5 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 19. Л. 130.
68
зателями по всем категориям налогоплательщиков, характеризуется следующими данными: пашня соответственно 1,36 и 1,0 лес.; сенокос — 4,80 и 3,17, крупный рогатый скот 2,50 и 1,85 голов, рабочий скот — 1,17 и 0,81 голов, неземледельческие заработки — 344,22 и 169,64 руб.1
В налоговую кампанию 1929/30 г. (по данным на декабрь 1929 г.) средний размер дохода кулацкого хозяйства составлял 1144 руб. 37 коп., средний размер налога — 240 руб. 24 коп. (21% дохода)2. По итогам налоговой кампании 1929/30 г. (февраль 1930 г.) средний раз­мер сельхозналога,' начисленного на кулацкое хозяйство составлял около 265 руб. Кулацкие хозяйства, составляющие около 2% всех хо­зяйств области, выплатили 50-55% всей суммы налога3. Самый высо­кий налог выплатили кулаки-оленеводы Ижемского района -1602 руб. 76 коп. В Устьвымском районе размер сельхозналога составлял 124,22 руб.^ Удорском ^- 71,45 руб. Усть -—Куломском -173*48 руб., Сторо-жевском — 99,0 руб.у Сыктывдйнском — 81,95 руб., Визингском
331.81 руб., Прилузском — 144,09 руб., Усть-Цилемском-^ 234,53
руб.4'.'    -■■ ■ -       -..   .
Обеспеченность хозяйств, обложенных в индивидуальном порядке в октябре 1929 г. (по данным 329 хозяйств), в сравнении со средними показателями по всем категориям налогоплательщиков, характеризу­ется следующими данными: пашня соответственно 1,51 и 3,17 дес., сенокос — 5,61 и 3,47, крупный рогатый скот — 2,60 и 1,84 голов, ра­бочий скот— 1,15 и 0,85 голов, неземледельческие заработки —
461.82 и 205 руб.5
Порядок «исчисления облагаемого дохода отдельных хозяйств в индивидуальном порядке, согласно ст. 28 Положения о едином сель­скохозяйственном налоге от 21 апреля 1928 г.», устанавливается осо­быми Правилами НКФ СССР.
В Правилах определялся порядок распределения «контрольных за­даний» Центра о численности хозяйств, подлежащих индивидуальному обложению. Наркомфины союзных республик «дают краевым (област­ным) губернским и окружным финансовым отделам указания о при­мерном проценте хозяйств, подлежащих учету в индивидуальномПО­
РОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 76.
2 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 19. Л. 130.
3 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 150. Л. 237; Оп. 4. Д. 4. Л. 132-135.
4 Рассчитано: ГУРК «НАРК». Ф. 375. On. 1. Д. 263. Л, 132
5 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 76.
69
рядке», причем «в зависимости от экономических особенностей от­дельных районов число таких хозяйств может колебаться в пределах от 1 до 5%». Краевые (областные) финансовые отделы «таким же об­разом дают соответствующие указания финансовым отделам входящих в их состав округов». Губернские и окружные финансовые отделы, «руководствуясь ориентировочным числом хозяйств, установленных вышестоящими финансовыми отделами и данными о степени распро­странения нетрудовых доходов в пределах губернии или округа, уста­навливают и сообщают районным и волостным исполнительным ко­митетам примерное число хозяйств данного района (волости), к кото­рым следует применить исчисление дохода в индивидуальном поряд­ке»1.
Далее в Правилах специально для сельских учетных и волостных налоговых комиссий изложены разъяснения о порядке начисления ин­дивидуального налога и оформления документации на них: сельские учетные комиссии «намечают отдельные хозяйства, к которым следует применить индивидуальный подход и производят по ним предвари­тельное определение дохода», причем эти предположения «излагаются только в протоколах, пересылаемых в волостную налоговую комиссию и не вносятся в поселенный список». «Окончательное установление тех хозяйств, доход которых определяется в индивидуальном поряд­ке», а также и «утверждение размеров этого дохода» производятся во­лостными сельскими налоговыми комиссиями, которые и вносят «ус­тановленные суммы дохода в поселенные списки».
При определении размера облагаемого дохода хозяйства в индиви­дуальном порядке комиссии «принимают во внимание все источники дохода, имеющиеся в данном хозяйстве, хотя бы они в данной местно­сти вовсе не привлекались к обложению сельхозналогом (например, птицеводство, шелководство) или для них не было установлено специ­альных норм доходности (ягодники, хмель и т.п.)». На основании всех имеющихся в комиссии сведений она определяет общие размеры до­хода, подлежащие обложению в данном хозяйстве.
Сельские учетные и волостные (районные) налоговые комиссии «вызывают плательщика, доход которого определяется в индивиду­альном порядке и опрашивают о размере его дохода». Неявка пла­тельщика не приостанавливает исчисление дохода.
В протоколах сельских и волостных комиссий указывается «по ка­ждому отдельно хозяйству, облагаемый доход которого определяется в индивидуальном порядке», «как основания» отнесения его к числу кулаков, «так и размеры дохода по каждому отдельному источнику»,
1 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 5. Д. 761. Л, 114-115.
70
причем «подробные расчеты о валовом доходе, расходах и т.д. не про­изводятся»1.
НКФ РСФСР определил привлечь в индивидуальном порядке в 1928/29 г. около 1% от общего числа хозяйств Коми области. Коми облфинотдел, «ориентируясь на эти указания», наметил привлечь в индивидуальном порядке в Ижмо-Печорском уезде 2%* а по осталь­ным уездам (Сысольский, Усть-Куломский и Усть-Вымский) — по 1 % от общего числа хозяйств2.
Первые итоги проведения кампании по выявлению кулацких хо­зяйств и обложению, ;их индивидуальным налогом были подведены в августе 1928 г. К,выплате налога в индивидуальном порядке было привлечено 378 хозяйств Коми области3.
В отчетных материалах о «предварительных итогах налоговой ра­боты» сообщалось о «массовых нарушениях при проведении индиви­дуального налогообложения, допущенных на местах», отступлениях от признаков «индивидуалов», определенных налоговым законодательст­вом4.
Основной причиной массовых «ошибок» при определении призна­ков кулацких хозяйств в начале налоговой кампании 1928/29 г. была «неизученность социального расслоения в деревне». "Практически во всех документах, характеризующих работу низового аппарата в 1927-1928 гг. (материалы проверок работы волисполкомов и сельсоветов инструкторами уездных организаций, протоколы заседаний областных и уездных исполкомов и комитетов партии, докладные записки отде­лов ОГПУ и др.), отмечалось: «при проверке расслоения крестьянства выяснилось, что в распоряжении волостных органов и работников нет никаких разработочных данных по этому вопросу», «данных, которые бы характеризовали действительную физиономию деревни, ни в какой организации нет», «детального и основательного изучения расслоения крестьянства не было», «вопросами изучения расслоения крестьянства ячейки и советские учреждения занимались недостаточно и несерьез­но», местные работники «недостаточно ясно ориентировались в опре­делении социальных прослоек деревни», «в низовых организациях не
1 РГАЭ. Ф. 7733. Оп.5. Д. 761. Л. 115-116.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 676. Л. 39.
3 АОГА. Ф. 910. Оп. 1.Д.150. Л. 11.
4 АОГА, Ф. 910, On. 1. Д. 150. Л. И; Д. 164. Л. 125; ГУРК «НАРК». Ф. 1. On. 1. Д. 757. Л. 158.; Д. 686. Л. 122; Оп. 2. Д. 676. Л. 37-38; Ф. 375. On. 1, Д. 265. Л. 1.
71
знали, как подойти к разрешению этих вопросов»1. «Учет прослоек в деревне» проходил «довольно неумело», на «глазок», «приблизитель­но», «как попало», «каждая волость учитывала по своему», «определя­ла по своему вкусу, куда отнести определяемое хозяйство»2.
В документах финансовых органов недостатки «при определении метода индивидуального обложения» объясняются главным образом тем, что «хозяйственные признаки, по которым отдельные хозяйства относились к индивидуальному обложению не были в достаточной степени уяснены работниками налогового аппарата» и, в результате, «при определении метода индивидуального обложения на местах про­исходили различные толкования й часто непонимание индивидуально­го обложения»3. В налоговых комиссиях «отсутствовали какие-либо материалы, характеризующие кулаческий характер хозяйства», ника­ких расчетов и обоснований привлечения хозяйств к обложению в ин­дивидуальном порядке не бьшо». Привлечение к индивидуальному налогу проводилось «исходя из той или иной степени зажиточности» и «по субъективному мнению отдельных членов ВИКа». «Оправдание своей работы» местными работниками укладывалось в общую форму­лу: «если не обложить это хозяйство — кого же облагать?», в резуль­тате «в ущерб наличию нетрудовых признаков к индивидуальному налогу привлекали чисто трудовые хозяйства в целях лишь наиболь­шего приближения к данному на волость ориентировочному проценту
таких хозяйств»4.
Осенью 1928 г. были предприняты шаги к исправлению «ошибок» в индивидуальном обложении. На места рассылаются директивы НКФ СССР и РСФСР, требующие «пересмотреть правильность применения индивидуального обложения и распределение тяжести сельхозналога». Указывалось на необходимость «немедленно и безусловно устранить допущенные случаи применения метода индивидуального обложения к хозяйствам середняцкого типа, не имеющим доход эксплуататорско-
1 ГУРК «НАРК»; Ф. 1. On. 1. Д. 93. Л. 69; Оп. 2. Д. 666. Я. 97-98, 101; Д. 667. Л. 41-42,71; Д. 687; Л. 77; Д. 697. Л. 11,24, 38; Д. 738. Л. 63; ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 12. Д. 31. Л. 163-163 об., 200; Д. 158. Л. 3, 3 об.; Большевистская
мысль. 1927. №6 (20). С. 31.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. On. 1. Д. 93. Л. 39 об., 43 об.; Оп. 2. Д. 697. Л. 24; ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 12. Д. 31. Л. 163, 200; Большевистская мысль. 1926. № 5 (7). С. 25; № 6 (8). С. 35-36; № 9 (11). С. 72-73; 1927. № 1 (15). С. 38; № 6 (20). С. 31; №12 (26). 1927. С. 61; Калинин М.И. О деревне. Л.: Кубач, 1925. С. 51.
3 ВОГА. Ф. 267. On. 1. Д. 3226. Л. 20,22 об.
4 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 666. Л. 158; Д. 676. Л. 37; Д. 686. Л. 174; ВОАНПИ. Ф. 2. On. 1. Д. 1925. Л. 436; Ф. 5. Оп.Л. Д. 3074. Л. 54 об.; Ф. 1853. Оп. 11. Д. 44. Л. 364; Оп. 12. Д. 31. Л. 270, 302.
72
го характера, а равно и зажиточным хозяйствам, имеющим незначи­тельные доходы от случайной работы со своими машинами в чужом хозяйстве без наемных рабочих или прибегающих к найму на корот­кий срок с добавлением к собственной рабочей силе, полностью ис­пользуемой в своем хозяйстве».
В результате проверки «правильности» индивидуального обложе­ния и «выявления фактов необоснованного отнесения середняков к кулакам» из списков кулаков было исключено около 30% хозяйств. Количество хозяйств, выплачивающих налог в индивидуальном по­рядке, сократилось к концу 1928 г. до 254 хозяйств (0,58%)и.
В период проверочной кампании из списков кулаков исключались главным образом хозяйства, которые занимались преимущественно сельскохозяйственным производством. У финансовых и налоговых органов «была такая установка» — к индивидуальному обложению привлекать «только торговцев» и «те хозяйства, кои кроме сельского хозяйства имеют промышленные предприятия и на этих предприятиях применяют наемный труд»2.
В налоговую кампанию 1929/30 г. Коми область, как и другие рай­оны Северо-Восточного региона, была отнесена к районам группы «В» с количеством крестьянских хозяйств, подлежавших индивидуальному обложению в пределах не более 3%. В директивах СНК РСФСР огра­ничительный минимум обложения для районов не был определен3. По директивам Оргкомитета ВЦИК Северного края (апрель 1929 г.) для Коми области контрольная норма «кулаков» составляла «не менее 1,5% и не более 3% крестьянских хозяйств»4.
Первые итоги кампании 1929/30 г. по выявлению доходов кресть­янских хозяйств и начисления на них налогов, подведенные к концу июля 1929 г. показали невыполнение контрольных заданий по числен­ности хозяйств, подлежащих индивидуальному обложению. На 1 авгу­ста 1929 г. налогом в индивидуальном порядке было обложено 214 хо­
^<1^РК<<НАРК>>Ф- *' Оп.1. Д. 757. Л. 158.; Д. 686. Л.122; Ф.375.0п. 1.Д 265. Л. 1; АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 164. Л. 125.
В источниках приводятся и другие данные: 246 хозяйств (0 57%) // АОГА Ф. 910. On. 1. Д.165. Л. 76. , ' ■
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп.1. Д. 757. Л. 160; Оп. 2. Д. 687. Л 173
; АОГА Ф. 910. On. 1. Д.150. Л. 121; Д. 309. Л. 38, 254. АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 150. Л. 132.
73
зяйств, или 0,47% всех крестьянских хозяйств, что составляло лишь 32,3 % от минимального задания (661 хозяйство)1*.
В результате «проверочной кампании» с целью «довыявления» ку­лацких хозяйств (5-20 сентября 1929 г.) число кулацких хозяйств бьшо увеличено до 473 хозяйств (1,06%). На 20 октября 1929 г. в списках ку­лаков числилось 553 хозяйства (1,24%), 15 ноября — 773 (1,56%)2. Ко­личество кулацких хозяйств по районам области в 1929/30 г. (по дан­ным на 20 сентября, в сравнении с итогами налоговой кампании 1928/29 г., характеризуется следующими данными: в Усть-Куломском районе число кулацких хозяйств возросло с 21 (0,37%) до 71 (0,89%) хозяйств, Сторожевском — с 19 (0,56%) до 32 (0,92%), Удорском — с 17 (0,68%) до 14 (0,55%), Усть-Вымском — с 28 (0,42%) до 75 (1,3%), Визингском — с 21 (0,42%) до 32 (0,56%), Прилузском — 15 (0,36%) до 55 (1,34%), Усть-Сысольском — 50 (0,50%) до 81 (0Д0%), Ижмо — Печорском — 68 (1,26%) до 114 (2,11%) \
Таким образом, минимальные контрольные задания о выявлении в коми деревне не менее 1,5% — около 660 кулацких хозяйств — бьшо выполнено в ноябре1929 г. Однако на «достигнутых успехах» не оста­навливались: «довыявление» кулаков продолжалось. На 15 декабря 1929 г. было выявлено 801 кулацкое хозяйство или 2,1% всех хозяйств коми деревни; на 15 января 1930 г. — 995 или 2,3%, на 1 марта — 1176
или 2,37%4.
1 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 150, Л, 194.
*Напомним, что в законодательстве 1929/30 г. и инструктивных материалах центральных органов страны выделяется две группы кулацких (эксплуататор­ских) хозяйств: 1) «наиболее богатые кулацкие хозяйства», облагаемые нало­гом в индивидуальном порядке, и 2) «явно кулацкие хозяйства», к которым относились «кулацкие хозяйства, лишаемые в соответствии с новым законода­тельством льгот по расширению посевных площадей, предусмотренных стать­ей 44 Положения». Однако в практике налоговой кампании 1929/30 г. разделе­ние на две группы кулацких хозяйств не проводилось. В документах облфин­отдела не только не приводятся какие-либо данные о кулаках второй катего­рии, но даже не упоминается о ее существовании. Все крестьянские хозяйства с признаками эксплуатации облагались налогом в индивидуальном порядке, и налоговая категория (хозяйства, выплачивающие налог в индивидуально по­рядке) совпадала с социальной группой «кулаки».
2 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 150. Л. 194; Д. 165. Л. 116 об.; Д. 196. Л. 96; Д. 309'. Л. 322; Оп. 4. Д. 4. Л. 14, 132-135.
3 АОГА Ф. 910. On. 1. Д.165. Л. 76.
4 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 150. Л. 194; Д. 196. Л. 96; Д. 309. Л. 322; Оп. 4. Д. 4. Л. 14,132-135.
Л4
К платежам сельского населения, выплачиваемым в 1928-1929 гг., кроме сельскохозяйственного налога, относилось и самообложение. Самообложение проводилось «для удовлетворения имеющих общест­венное значение местных культурных и хозяйственных нужд сельско­го населения» (строительство школ, больниц, дорог и пр.).
Порядок проведения самообложения был определен в постановле­нии ЦИК и СНК «О самообложении населения» (24 августа 1927 г.)*, которое без существенных изменений действовало в последующие два года. Формулировки постановления правительства не содержали ука­заний об обязательности самообложения» («может быть устанавли­ваемо»). Самообложение «допускалось не иначе, как по постановле­нию общего собрания (схода) граждан данного селения», на котором должно присутствовать «не менее половины общего числа граждан, имеющих избирательные права»; «вопросы решаются простым боль­шинством присутствующих»1. Постановлением ЦИК и СНК «О до­полнениях и изменениях постановления ЦИК и СНК от 24 августа 1927 г. о самообложении населения» (10 августа 1928 г.) это положе­ние было дополнено примечанием: «если на первое общее собрание (сход)... явится менее половины общего числа граждан, имеющих из­бирательные права, созывается вторичное общее собрание. Для разре­шения вопросов о самообложении на вторичном общем собрании (сходе) требуется присутствие не менее одной трети общего числа граждан, имеющих избирательные права»2. Л    ,
Сборы в порядке самообложения могли производиться «как в де­нежной, так и в натуральной форме, а равно в виде трудового уча­стия». «Раскладка» сборов по самообложению производилась сельсо­ветом «с учетом мощности отдельных хозяйств», для более мощных хозяйств устанавливаются более высокие ставки обложения»3. В по­становлении от 24 августа 1928 г. указывалось, что «общий размер самообложения не может превышать 35% общей суммы ЕСХН, причи­тающегося со всех хозяйств данного селения в данном окладном го­ду»4. Постановление о самообложении, принятое, сельским сходом, утверждалось волостным или районным исполнительным комитетом, после чего признавалось «обязательным для всех граждан данного се­
*Постановление правительства от 24 августа 1927 г. отменяло предыдущее постановление ЦИК и СНК от 29 августа 1924 г. «О самообложении населения для удовлетворения местных общественных нужд». СЗ СССР. 1927. № 51. Ст. 509.
2 СЗ СССР. 1928. № 3. Ст. 29.
3 СЗ СССР. 1927. № 51. Ст. 509.
4 СЗ СССР. 1928. № 3. Ст. 29.
75
ления». Для «лиц, не принимавших участия в собрании» или «голосо­вавших против принятия постановления последнее [постановление о самообложении. — Т.Д.] необязательно». В законе «О самообложении населения» содержится важное указание: «недоимки по самообложе­нию взыскиваются сельсоветом в административном порядке»1.
Самообложение 1927/28 г. в Коми области проводилось по реше­нию областных органов с февраля по апрель 1928 г. после завершения кампании по сбору сельхозналога. «Предельная сумма самообложе­ния», определённая облисполкомом на 1927/28 г. должна была состав­лять 35% от суммы налога или 61218 руб. Волисполкомами было «на­мечено» принять 89137 руб., сельскими сходами принято 82984 руб. или 41,0% к окладу от сельхозналога. По итогам кампании бьшо вы­полнено самообложение на 48683 руб., или 58,6% от принятой схода­ми суммы2.
Анализ основных итогов проведения кампании по самообложению на 1927/28 г. был дан осенью 1928 г. в информационном отчете Коми обкома ВКП(б) в ЦК ВКП(б) ив материалах специального совещания по работе в деревне при обкоме ВКП(б) (13 октября 1928 г.), обсуж­давшего результаты проведения кампании.
В документах отмечается, что «население не везде одинаково охот­но соглашается на самообложение», «в некоторых волостях бьшо не­довольство вмешательством в это дело органов власти, примерами чего могут служить отдельные выкрики, имевшие место во время док­лада о самообложении: «Что нам нужно, мы проведем добровольно сами. Раз инициатива крестьян, то «сверху не вмешиваться». «Отка­завшихся от самообложения деревень» не было; кроме Сысольского уезда, где из 126 деревень (в 8 волостях) 26 деревень (примерно 20%) вначале отказались от проведения самообложения», но уйсполкомом «этот вопрос был разрешен и самообложение было проведено»3.
При обсуждении на собраниях вопроса: «по какому принципу про­вести раскладку самообложения, кого освободить и в каком размере», крестьяне выступали против «принципа раскладки самообложения в пропорции к сельхозналогу», который «большинством населения не одобряется». В документах отмечается, что «повсеместны отступления от установленных норм раскладки сумм самообложения, в деревне чувствуется «стремление уравнять в смысле тяжести обложения все хозяйства». Крестьяне, «проявляли недовольство относитедьно осво­
1 СЗ СССР. 1927. № 51. Ст. 509.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 375. On. 1. Д. 410. Л. 17 об. — 18.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 666. Л. 88-89.
76
бождения от самообложения бедняцких хозяйств», а сама беднота про­явила «пассивность в защите классового принципа самообложения». В большинстве деревень «раскладка» самообложения проводилась «по дворам, количеству едоков и по количеству трудоспособных», «при этом средняки наиболее справедливой считают раскладку по едокам или по количеству земли, зажиточная часть требовала раскладку по дворам»1.
«Против проведения по мощности» выступали и работники ВИКов: «если бы при проведении, самообложения проводили классовый прин­цип, то мы бы провалили кампанию, масса к этому не готова»2.
Общие собрания по принятию самообложения, как правило, при­нимали решения о «проведении самообложения натурой», «в первую очередь крестьяне выставляли нужды своих деревень, а не в общево­лостном масштабе». Крестьяне говорили на собраниях: «Если в нашу деревню на самообложение согласиться, а на общеволостную отка­заться», т.е. «если та сумма, которая с них требуется пойдет на обще­волостные нужды, то они отказывались от проведения самообложе­ния»3. '"' ■
Совещание по работе в деревне при обкоме ВКП(б) (13 октября 1928 т.), «констатировав»; что «не было достаточно четко проведена классовая линия», признало «необходимым и целесообразным» прово­дить самообложение «в основном в денежной форме, а не натурально* трудовой», тж: «это мероприятие надо провести с целью извлечения средств, особенно от кулацко-зажиточной части деревни, дабы этим самым заставить сбывать на рынок хлеб»4.
Итоги кампании по самообложению 1928/29 г. показывают резкое снижение всех показателей по сравнению с предыдущим годом. Сель­скими сходами было принято самообложение на сумму 41752 руб., или 12,1% к сельхозналогу, а реально поступило — 12471 руб., или 30% от суммы, принятой сходами или 25,6% от суммы, поступившей в 1927/28 г/
Однако, несмотря на невыполнение заданий по самообложению в 1928/29 г., «предельный размер» самообложения на 1929/30 г, был оп­
ГУРК «НАРК»; Ф. 1. Оп. 2. Д. 666. Л. 89 об.; 686. Л. 55, 80. ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 686. Л. 80. 3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 666. Л. 88-89 :4 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп, 2. Д. 676. Л. 52, 55 об. Рассчитано: ГУРК «НАРК». Ф, 1. Оп. 2. Д. 760. Л. 105.
77
ределен Коми облисполкомом, в соответствии с директивами прави­тельства, в размере 50% к сумме сельхозналога1.
Кампания по принятию самообложения должна была закончиться к 1 декабря 1929 г., первый срок уплаты — 1 января 1930 г. По данным Коми облфинотдела, на 1 января сходами было принято самообложение лишь на сумму 91550 руб., или 18,8% от суммы сель­хозналога2. В отчетных материалах финансовых органов отмечаются «случаи отказа сельсоветов от проведения самообложения»3. Из 142 сельсоветов Коми области к 1 января 1930 г. самообложение было принято в 94 сельсоветах (66,2%)4. По итогам проведения кампании (март 1930 г.) крестьянами было принято самообложение в размере лишь 37,4% к сумме сельхозналога5.
Кампания 1929/30 г. проходила с повсеместным нарушением прин-• ципа добровольности при принятии самообложения и использовании «административных рычагов».
При проведении кампании по самообложению на 1929/30 г. сельсо­веты допускали «извращения классового принципа в проведении са­мообложения», «грубые ошибки в переложении тяжести платежей са­мообложения на бедняцкие хозяйства». С целью выполнения спущен­ных заданий по самообложению «установленный законом льготный порядок раскладки платежей по самообложению в отношении бедноты не везде применяется», сельсоветы «делали установку» или на уравни­тельный принцип раскладки (50% к сумме сельхозналога) для всех хозяйств, в том числе и для бедняцких, или устанавливали 50% для кулаков, 30% для середняков и бедняков6.
С осени 1929 г. в трех районах Коми области — Визингском, При-лузском, Сыктывкарском — по решению Обкома В КП(б) впервые проводились хлебозаготовки*. В соответствии с постановлением Бю­
1 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 235 об.
2 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 236.
3 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 236.
4 Рассчитано: АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 236.
5 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 19. Л. 133.
* АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л. 236; Оп. 4. Д. 4. Л. 134-135.
'Решение о проведении в Коми области хлебозаготовок, как отмечалось в материалах XI областной партконференции, бьшо принято «вопреки указани­ям Крайкома»; «Крайком считал это наше решение неправильным и считал, что хлебозаготовки надо проводить в районах больших товарных излишков». По-видимому, кроме политических причин («наступление на кулачество»), одним из факторов, определившим принятие этого решения был относительно хороший урожай зерновых (для сравнения: в 1927 г. — 23, 3 тыс. тонн; 1928 —
78
ро Севкрайкома ВКП(б) от 7 сентября 1929 г. «О проведении хлебоза­готовок в крае» в Коми области в 1929/30 г. предусматривалось заго­товить 810 тонн гарнцевого сбора1. «Минимальный» размер заготовок, определенный Коми облисполкомом в ноябре 1929 г., составлял 1000 тонн, том числе по 200 тонн зерновых для Визингского и Сыктывкар­ского и 600 тонн для Прилузского района2. К концу заготовительного сезона 1929/30 г. было заготовлено около 70Q тонн3.
Какая-либо экономическая необходимость и целесообразность в проведении хлебозаготовок в потребляющей области, куда ежегодно ввозилось в, полтора раза больше производимого здесь хлеба, конечно отсутствовала. В официальных документах Коми обкома ВКП(б) от­крыто указывалось, что «проводимая кампания имела не столько то­варное, сколько политическое значение»4. Основную задачу введения хлебозаготовок понимали и районные работники: «Хлебозаготовка в Коми области — ноль для СССР, она. направлена против кулачества»5.
В конце 1920-х гг. действовали две системы заготовок сельскохо­зяйственной продукции. Единоличные трудовые хозяйства (середняки и бедняки) выполняли заготовки путем контрактации , по «договорной системе» — через принятие ими «добровольных самообязательств».
32,7 тыс. тонн; 1929 — 37,4 тыс. тонн) 7/ ГУРК «НАРК». Ф. 1. On. 1, Д. 69. Л. 23, 251; Оп. 2. Д. 667, Л. 40, Д. 664. Л. 111.
1 Государственный архив общественно-политических движений и форми­рований Архангельской области. Ф. 290. On. 1. Д. 18. Л. 14 (далее — ГАОПДФАО).
2 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On: 1. Д. 1411. Л. 5.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. On. 1: Д. 69. Л. 23
4 ГУРК «НАРК». Ф! 1: On. 1. Д. 69. Л. 23.
5 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 136. Л. 4.
Первоначально контрактация, введенная в стране в середине 1920-х гг., была добровольным обязательством, заключаемым между кооперативными и государственными организациями, с одной стороны, и крестьянами-единоличниками — с другой. Договор определял поступление от крестьян той или иной сельскохозяйственной продукции в определенном количестве и в определенные сроки. В свою очередь контрактующие организации обязыва­лись закупать продукцию по заранее установленной цене (независимо от ры­ночных колебаний) и снабжать крестьян сортовыми семенами, сельскохозяй­ственными орудиями, промышленными товарами и т.п. Однако с конца 1920-х гг. контрактационная система приобретала черты государственного обязатель­ства, сходного с системой налога. Размеры контрактационных договоров кре­стьян фактически определялись государственным планом хлебосдачи, а не добровольным желанием крестьян продать государству то или иное количест­во своей продукции.
79
На кулацкие хозяйства налагались твердые задания по сдаче сельхоз­продуктов, превышающие «добровольные» обязательства единолич­ников. В некоторых официальных директивах областных органов пря­мо отмечалось основное различие в методах проведения заготовок различных социальных групп: середнячество должно принимать уча­стие «исключительно добровольно», а «местное кулачество должно сдавать свои излишки в принудительном порядке»1.
Порядок проведения хлебозаготовок в Северном крае в 1929/30 г. был определен в директивах краевых органов, принятых осенью 1929 г.
Постановлением бюро Севкрайкома ВКП(б) от 7 сентября 1929 г. «О проведений хлебозаготовок в крае» устанавливались «обязатель­ные для всех округов сроки составления и проведения планов хлебоза­готовок до села»: «округа заканчивают составление планов по районам и сообщают районам не позднее 25-го сентября, районы проводят рас­пределение плана по населенным пунктам с участием председателей сельсоветов не позднее 10-го октября». При сельсоветах образуются «комиссии содействия», которые «в целях предотвращения спекуля­ции хлебом» после получения заданий по заготовкам «прежде всего дают индивидуальные задания кулакам-спекулянтам й остальное ко­личество в 2-недельный срок на общегражданских собраниях распре­деляют в порядке самообязательств по отдельным хозяйствам». Обсу­ждению и распределению плана хлебозаготовок по отдельным хозяй­ствам «должна предшествовать широкая общественно-политическая разъяснительная работа среди бедноты и середняцкого актива»2.
В постановлении секретариата Севкрайкома ВКП(б) о ходе хлебо­заготовок в крае (28 октября 1929 г.) отмечалось, что основное внима­ние в данный момент должно быть сосредоточено «на обязательном доведении плана до села и кулацкого двора, а также проведении широ­кой организационно-политической и массовой разъяснительной рабо­ты за выполнение остальной части сельского плана середняцко-бедняцкими хозяйствами». Крайком «категорически» указал парторга­низациям на «недопустимость установления в административном по­рядке обязательных размеров сдачи хлеба бедняцко-середняцкими хозяйствами, всемерно поощряя, однако, самоинициативу этих масс и развивая вокруг этого социалистическое соревнование». «Кулаков-спекулянтов, не выполняющих в срок обязательств по сдаче хлеба и гарнцевого сбора», крайком предлагал «привлекать к немедленной
1 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 788. Л. 4.
2 ГА ОПДФ АО. Ф. 290. On. 1. Д. 18. Л. 14-16.
80
ответственности в установленном порядке», «организуя показательные процессы и широко освещая их в прессе»1.
Так как хлебозаготовки в Коми области проводились впервые, об­ластные органы разрабатывают специальные инструкции и циркуляры для местных работников, в которых подробно рассматривают органи­зационные вопросы проведения хлебозаготовок 1929/30 г. В инструк­ции Коми облторготдела (ноябрь 1929 г.) указывалось, что райиспол­комы, в соответствии с заданиями* полученными районами по хлебоза­готовкам, «производят в трехдневный срок раскладку по отдельным сельсоветам, причем ориентировочные цифры даются облторготделом, а РИКи имеют право корректировать и делать изменения, не умень­шая, однако, итоговой вышеуказанной цифры».
После получения сельсоветами заданий «на общих собраниях гра­ждан выбирают комиссию по содействию хлебозаготовкам из 3-5 че­ловек». В инструкции указывалось, что, «несмотря на отсутствие ука­заний в инструкции ВЦИКа [«О расширении прав местных Советов в отношений содействия выполнению общегосударственных заданий и планов» от 28 июня 1929 г. — Г.Д.] 6 социальном составе комиссий содействия, надо его понимать так, чтобы названные комиссии по сво­ему социальному составу могли не только помочь выявить излишки хлебов у зажиточно-кулацкого слоя, но и содействовать полному обес* печению проведения раскладок на селенных схОдах, следовательно, в комиссиях большинство должно быть обеспечено за беднотой»2.
В состав комиссии содействия хлебозаготовкам входили, как пра­вило, председатель сельсовета (или член сельсовета —в сельских ко­миссиях), представители заготовительной организации и групп бедно­ты, члены партийной и комсомольской ячеек. Комиссия производила «раскладку на зажиточно-кулацкие хозяйства в пределах заданий РИКа», т.е. определяла размер твердого задания для них.
После раскладки задания сельсоветы и комиссии проводили «общие собрания сел и деревень», на которых «при содействий батрац-ко-бедняцкого актива» утверждали произведенную комиссией рас­кладку. Как указывалось в инструкции, сельсоветы «проводят поста­новления, утверждающие обложение зажиточно-кулацкого слоя де­ревни или села^ после чего названное постановление принимает силу закона и становится обязательным для сдатчиков хлеба».
1 ГА ОПДФ OA. Ф. 290. On. 1. Д. 265. Л. 69-70.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 1411. Л. 5.
81
Что касается остальных крестьянских хозяйств, не получивших как кулаки и зажиточные твердые задания, в инструкции подчеркивалось, что «середняцкие хозяйства сдачу своих излишков производят исклю­чительно в добровольном порядке»1. Однако эти «самообязательства» крестьян-середняков, принятые «в добровольном порядке», принимали силу обязательных после утверждения самообязательств общим соб­ранием граждан (сельским сходом).
Выполнить задания по хлебозаготовкам на основе принципов, изло­женных в директивных документах (кулаки выполняют заготовки по твердым заданиям, беднящ<о-середаяцкие — на основе добровольных самообязательств) бьшо практически невозможно. Поэтому при прове­дении хлебозаготовок многие сельсоветы, «изыскивая» способы выпол­нения спущенных сверху заданий, «допустили ряд грубейших ошибок» (из докладной записки Коми облторготдела от 18 января 1930 г.)2.
Наиболее распространенной «ошибкой» при проведении раскладки плана хлебозаготовок в хлебозаготовительных районах Коми области бьшо увеличение численности «твердозаданцев», у которых изымались «излишки» через наложение индивидуальных (твердых) заданий. В краевых документах, регламентирующих методы проведения хлебоза­готовок (постановление бюро Севкрайкома ВКП(б) от 7 сентября «О проведении хлебозаготовок в крае», постановление секретариата Сев-крайкома ВКП(б) от 28 октября «О ходе хлебозаготовок в крае» и др.), указывалось, что твердые задания даются только кулацким хозяйст­вам. В соответствии с директивами Коми областных органов р; прове­дении хлебозаготовок^ твердые задания налагались на «зажиточно-кулацкие хозяйства». В инструкции Коми облторготдела (ноябрь 1929 г.) указывалось, что излишки хлеба выявляются у «зажиточно-кулацких хозяйств», комиссии по содействию хлебозаготовкам «про­изводят раскладку на зажиточно-кулацкие хозяйства» и т.п. В записке Коми облотдела «об ошибках при проведении хлебозаготовок» от 18 января 1930 г. отмечается, что «изъятие излишков... предусматрива­лось исключительно от кулачества и зажиточных»3.
В основу составления списков «твердозаданцев» были взяты спи­ски хозяйств, которые в 1929/30 г. выплачивали налог в индивидуаль­ном порядке. Отчетные материалы о проведении хлебозаготовок сви­детельствуют, что сельсоветы считали, что «данные сельсоветам зада­ния было выполнить нереально, если изъять излишки только у кулац-
1 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 1411. Л. 5-6.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 788. Л. 4.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 788. Л. 4; Ф. 3. On. 1. Д. 1411. Л. 5-6.
82
ких хозяйств», «одними кулаками планы не смогли бы выполнить», поэтому «директивы по хлебозаготовкам поставили перед партячейка-; ми и сельсоветами практически вопрос об «изыскании» новых кула­ков»1.
Во время раскладки заданий по сдаче «излишков» хлеба происхо­дило массовое «окулачивание» середняцких хозяйств, на которые од­новременно с определением твердого задания по сдаче хлеба начисля­лось и индивидуальное задание по налогу. В районах проведения хле­бозаготовок только за первые три месяца хлебозаготовок (сентябрь-ноябрь 1929 г.) численность хозяйств, занесенных в кулацкие списки, увеличилась более чем вдвое2.
Требует особого разъяснения категория «зажиточные хозяйства», выполняющие твердые задания по заготовкам. Никаких разъяснений относительно признаков социальной группы «зажиточные» в директи­вах областных органов власти периода проведения сельскохозяйствен­ных кампаний 1929/30 п обнаружить не удалось.
Появление в период раскладки хлебозаготовительного плана новой группы — «зажиточные» — стало полной неожиданностью для мест­ных работников. При проведении на местах «классового расслоения деревни» в 1928-1929 гг. велась «решительная борьба» с «правыми» нарушениями при классовом делении крестьянства и выделении соци­альной группы «зажиточные», которая, по утверждению областных органов, «использовалась сельсоветами для сокрытия кулака-эксплуататора». Местные работники, не получившие в инструктивных материалах краевых и областных органов разъяснений о том, какие крестьянские хозяйства могут быть отнесены к группе «зажиточные» при проведении хлебозаготовок, относили к «самостоятельной группе «зажиточные» два типа крестьянских хозяйств; В докладной записке Коми облотдела «Об ошибках при проведении хлебозаготовок» (18 января 1930 г.) указывалось, что к зажиточным «на практике» сельсо­веты относили во-первых, хозяйства, «сросшиеся с кулачеством и имеющие элементы эксплуатации»* «но официально не числящиеся кулаками» и не облагаемые налогом в индивидуальном порядке, во-вторых — «типично трудовые» середняцкие хозяйства. Предлагалось хозяйства этой группы «пересмотреть, относя хозяйства с наличием эксплуатации к кулакам, работающим исключительно своим трудом при полном отсутствии каких-либо элементов эксплуатации, — к се­редняцкой, не выделяя категории зажиточные»3. Как свидетельствуют
1 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 788. Л. 4; Ф. 136. On. 1. Д. 136. Л. 3.
2 АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 165. Л.11,76,116 об.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 788. Л. 4.
83
последующие кампании, решение «не выделять группу зажиточных» при проведении заготовок бьшо преждевременным. Уже осенью 1930 г. социальная группа «зажиточные» присутствовала во всех офи­циальных документах центральных органов власти, регламентирую­щих проведение заготовок.
Широко практиковалась и раскладка твердых заданий на середняц­кие и бедняцкие хозяйства без зачисления их в зажиточно-кулацкую группу. В Визингском районе в с. Межадор твердые задания получило более половины всех хозяйств, «числящихся» в списках ^бедняков и середняков, в д. Кибры — 25% хозяйств. Отчеты — сводки о ходе хле­бозаготовок в декабре 1929 г. свидетельствуют* что уже в первые не­дели проведения заготовок хлеба, «комиссии по распределению зада­ния в с. Прокопьевке, Кодзвиле, Вйльгорте и Шиладоре... накладывали твердые задания на середняцкие хозяйства, которые не имеют хлеба»1.
В Прилузском районе повсеместная раскладка твердых заданий на хозяйства, официально считающиеся середняцкими, потребовала вме­шательства областной прокуратуры, которая «признает раскладку хле­бозаготовок на середняков неправильной и отменяет её». Однако сель­советы района, с которых требовали выполнить план любой ценой, игнорируют решение суда и прокуратуры ^— принимают лишь поста­новление «известить середняков в том, что считают хлеб, сданный ими, сданным добровольно»2.
Контрольные объемы по хлебозаготовкам раскладывались иногда и на традиционных для деревни уравнительных принципах — «по едо­кам» (по душам), «по дворам», «по количеству земли», что оценива­лось вышестоящим руководством как «явное отступление от классово­го принципа» и «сокрытие кулака»3.
Разверстка плана хлебозаготовок на все крестьянские хозяйства принимает в декабре 1929 г. такие массовые масштабы, что вынуждает секретаря обкома ВКП(б) Люстрова направить в райкомы 28 декабря телеграмму следующего содержания: «(При) проведении хлебозагото­вок имеются случаи (в) селах разверстки (на) общих собраниях плана хлебозаготовок (на) все хозяйства, имеющие земнаделы, что недопус­тимо. Немедленно проверьте, виновных (в) искажении привлеките (к) ответственности. Повторяем: количественному заданию сдачи хлеба (на) общих собраниях подлежат только кулацкие хозяйства»4.
1 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 760. Л.253.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 136. Л. 3.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 21. Л. 66.
4 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 737. Л. 124.
84
Отчеты Коми облотдела ОГПУ «о ходе хлебозаготовок» свидетель­ствуют о резком обострении взаимоотношений между различными социальными группами крестьян, классовой борьбы в деревне «на почве заготовок». Зажиточные и кулаки открыто выступали не только против местных работников, определяющих размер твердых заданий, но и против бедняков, которые должны были утверждать принятую раскладку на бедняцких собраниях1.
2 Несмотря на все принятые меры по «идейной подготовке бедноты и организации ее на выявление хлебных излишков»* чему, не в послед­нюю очередь, способствовал закон о 25%*, в документах ОГПУ отме* чается неоднозначное отношение к заготовкам со стороны деревенской бедноты. С одной стороны «бедняки на своих собраниях в большинст­ве случаев выступают за принятие решительных мер и изъятие хлеб­ных излишков у кулаков», а с Другой — отмечается* что «на общих собраниях выступления некоторых бедняков зачастую бывают в поль* зу кулаков (боятся мести)». Например в с. Кодзвиль на бедняцком соб­рании «все бедняки выступили за изъятие излишков хлеба, а на общем же собрании после того, как зажиточные им делали упрек (ходите на собрания и накладываете хлеб), то двое из бедняков стали оправды­ваться перед кулаками и говорили* что они на собрании ничего не ре­шили,' а все это сделано без них». В селе Вильгорт бедняки говорили, что «если у кулаков отберут излишки хлеба, то нам придется голо­дать». В документах приводятся примеры, когда бедняки открыто вы­ступали против проведения хлебозаготовок в деревне. Так 19 декабря 1929 г. на бедняцком собрании по вопросу о хлебозаготовках в деревне Чит Кочпонского сельсовета бедняк В.И. Омелин «прервал доклад и говорил: «Можете замолчать-довольно обманывать народ, для кресть­ян приготовляются виселицы, Советское Правительство ничего кре­стьянам не дает, а выжимает последние соки». То же самое говорил СВ. Сидоров — бедняк — и Сидоров Пантелеймон Петрович* эти ли-
| ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 760. Л. 253-255.
*В постановлении ВЦИК и СНК СССР «О расширении прав местных Сове­тов в отношении содействия выполнению общегосударственных заданий и планов» от 28 июня 1929 г. содержалось положение, согласно которому в це­лях стимулирования активности бедноты при проведении хлебозаготовок она получала «из взыскиваемых штрафных сумм, а также сумм, поступающих от продажи с торгов имущества, производится в обязательном порядке отчисле­ние в размере 25% с обращением их в соответствующие фонды кооперирова­ния и коллективизации деревенской бедноты данной местности». На Практике, бедняки, помогавшие выявить спрятанный кулаками хлеб, получали 25% кон­фискованного «кулацкого хлеба» //Трагедия советской деревни.v. Т: 1. С. 659-660.
85
ца несколько раз выводились с собрания. Производится дознание» (Из спецсводки Коми облотдела ОГПУ от 25 декабря 1929 г.)1.
Лесозаготовки в 1929/30 г., как и в предыдущие годы, проводи­лись на основе контрактационной системы, по «договорной системе» и принятия крестьянами «добровольных обязательств».
Кампании по приему крестьянами «самообязательств» начались осенью 1929 г. Общие собрания граждан (сельский сход) должны были принять постановление «р выполнении в порядке самообязательства всем селом определенной работы по заготовке и вывозке леса, а также по сплаву (в том числе со своей гужевой силой)», а затем — произве­сти «раскладку заданий между отдельными хозяйствами»2.
Сводки ОГПУ «О подготовке к лесозаготовкам» свидетельствуют «о массовых выступлениях крестьян на собраниях против применения самообязательств»3. Материалы ОГПУ сообщают о многократном проведении в ноябре-декабречсобраний по принятию обязательств, но «население самообязательств совсем не принимает; из-за больших норм выработки и вывозки и низкой нормы продовольствия». Кресть­яне отказывались принимать самообязательства, так как «нормы зада­ний на сей год чересчур высоки и выполнить их нет никакой возмож­ности», «заработки на заготовках низкие», «при таком условии на ра­боты никто не пойдет, никакого толку нет* а потому из трудящихся за коммунистами никто не пойдет»4. В выступлениях на собраниях кре­стьяне требовали изменить условия контрактации — «вербовки на ле­созаготовки» — «повысить зарплату» и «установить приемлемые для мужчин- цены», повысить договорную часть оплаты хлебом и ману­фактурой («увеличить нормы натуроплаты хлебом до 30-50%» при норме в сезон 1929/30 г. 10%), «снабдить всех теплой, одеждой и обу-г вью для работы в лесу, выплатить заработную плату .за прошлый год»5. На общих собраниях выносились следующие решения: «ввиду боль­шой нормы по выработке, граждане сельсовета от записи в артель ле­сорубов отказались», «от работ отказаться, принимая во внимание низкие расценки, великие нормы выработки». Выступления крестьян на собраниях с требованиями об изменении условий работы на лесоза­
1 ГУРК «НАРК». Ф. l.On. 2. Д. 760. Л.253-255.     ,.•
2 Из истории раскулачивания в Карелии, 1930-1931 гг.: Документы и мате­риалы. Петрозаводск, 1993. С. 29. .';лт,; "~     а
3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д.760. Л. 248-252; АОГА. Ф. 1224. Оп. 3.
д 20 Л 22-24
' 4 ГУРК «НАРК». Ф. 1.0п.2. Д.760.Л.253-254;Ф.З.Оп. 1,Д. 2314. ЛЛ2. 5 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 760. Л. 151; Ф. 3. On. 1. Д. 2314. Л. 14.
86