В директивах, принятых в завершающий период камланий, содержались принципиально другие установки: при невыполнении кулацко-зажиточными хозяйствами твердых заданий «незамедлительно привлекать к судебной ответственности по ч. 3 ст. 61 с обеспечением максимальных мер социальной защиты», «применяя к кулакам, как правило, ссылку и конфискацию имущества», фаГщрокурорам «решительно применять ч. 3 ст. 61 УК с быстрым окончанием расследования, а нарсудам не позднее 3-х дневного срока рассмотрения их»1.
Эта особенность судебной политики и, конечно, судебной практики в различные периода проведения хлебозаготовительной кампании отмечается и в официальных, документах • НКЮ. Например, в отчете НКЮ о выполнении органами юстиции директив партии по хлебозаготовкам в 1930/31 п говорилось, что «уголовную политику по хлебрза-готовкам можно разделить на три периода». Первый период («от начала кампании до первых чисел ноября») характеризуется «мягкостью судебных репрессий и не только в отношении зажиточного, но и к кулаку». Второй период (с первых по двадцатые числа ноября) «характеризует усиление репрессий к кулаку и зажиточному». Особенность третьего периода, начавшегося в двадцатых числах ноября, — «в совершении недопустимых и противоречащих директивам партии и правительства перегибах в отношении середняка»2.
Тенденция к ужесточению мер наказания прослеживается и в директивах, разъясняющих применение мер социальной защиты при рассмотрении дел по лесозаготовкам и сплаву. Так в директивах^ принятых в начале лесозаготовительного сезона 1932/33 г. (сентябрь-октябрь 1932 г.), предлагается «за невыполнение твердых заданий кулацко-зажиточные хозяйства» привлекать «в первый раз к ответственности в административном порядке» и лишь «при повторении и злостном невыполнении» — передавать дело в суд3,
В декабре 1932 г. принимаются решения «об изменении мер ответственности кулацких хозяйств за невыполнение твердьк заданий по лесозаготовкам». В письме прокурора Северного края во фракцию ВКП(б) крайисполкома от 2 декабря 1932 г. приводится следующее обоснование необходимости ужесточения мер: «1) административные
1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 16; Д. 372. Л. 73-75; Ф. 137. Оп. 1.Д. 199. Л, 192-193.
v Советская юстиция. 1931. № 3. С. 28.
Размер штрафа кулацким хозяйствам определялся в размере «не свыше 50%» и зажиточным — в размере «30% стоимости невыполненного задания». 3 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 2362. Л. 54.
187
меры Бездействия по отношению кулацких хозяйств, не выполняющих твердых заданий по лесозаготовкам, не могут являться реальными в смысле обеспечения аккуратного выполнения ими твердых заданий по лесозаготовкам»; и «2) сама мера воздействия, определяемая административную ответственность в размере 50% стоимости невыполненного твердого задания, является мягкой и несоответствующей мерам репрессий, применяемым за невыполнение твердых заданий по хоз-полит. кампаниям к кулацким хозяйствам». Учитывая вышеприведенные аргументы, прокурор «просит изменить» соответствующие положения разъяснения от 15 октября 1932 т., «указав ответственность' за невыполнение твердых заданий для: кулацких хозяйств — в судебном порядке по 3 ч. 61 ст. УК; зажиточных хозяйств —; в первый раз в административном порядке, при повторности ^~ в судебном порядке по 2 ч. 61 ст. УК, а при наличии особо злостных действий — по 3 ч. 6Г ст. УК»1. Эти положения повторяются в директивах краевых органов* направленных на места в январе 1933 г.2 ' i
Обратим внимание на следующую особенность директив краевых и областных органов: всё указания так или иначе нарушали ст. 61 в новой редакции и разъяснения новой редакции Верховным судом.'В первом случае (в период подготовки к заготовительным кампаниям) нарушалось положение о привлечении кулаков сразу по ч. 3 ст. 61, т.е. без предварит ельйого применения административных мер (штраф) или более мягкого' наказания* предусмотренного ч. 2 ст. 61. В завершаю* щйй период кампаний (по заготовкам сельскохозяйственной продукции) нарушалось положение о привлечении сразу по ч. 3 ст. 61 «только кулаков». < • 5 :" ;:
Кроме изменения -мер социальной защиты в различные периоды за* готовительных кампаний меняется и общая тональность Директив, формулировки основных требований к работе репрессивных органов (сокращение сроков проведения следствия; «заочное рассмотрение дел и вынесение приговоров* й т.п.). >
1 АОГА. Ф. 621. Оп. 3. Д. 99. Л. 96-96 об.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д: 2413. Л; 5г
28 октября 1930 г. Севкрайпрокуратурой и Севкрайсудом был принят специальный циркуляр, допускающий «рассмотрение уголовных дел на кулаков и зажиточных, уклоняющихся от лесозаготовок, заочно». Директивным письмом управления прокуратуры Северного края от 25 декабря 1931т. были внесены некоторые изменения в порядок осуждения «заочно»: «на зажиточных кресть-
188
В период «прорыва» заготовок директивы требовали «применять беспощадные карательные меры»: «всех кулаков, не выполняющих твердые задания по хлебозаготовкам, арестовать и направлять в распоряжение прокурора и уполномоченного ОГПУ», «последним вместе с нарсудьей в течение 48 час. разобрать все дела на кулацкие хозяйства», «командировать немедленно судебно-следственные бригады в наиболее отсталые по вербовке рабгужсилы сельсоветы для привлечения к суровой ответственности кулацко-зажиточные хозяйства», «в суточный срок выслать кулацкЬ-зажиточную часть деревни с твердыми заданиями, сопротивляющихся арестовывать, немедленно отдавать под суд, применяя к ним штрафы с немедленным 24-часовым взысканием вплоть до конфискации имущества», «все дела по обвинению кулаков рассматривать в 3-х дневный срок» («в течение 5-10 дней»), В директивах указывается на • «наличие правооппортунйстической практики в работе нарсудов», «исключительную мягкость приговоров в отношении кулаков» и высказывается требование «прекратить возмутительное потворство кулацко-зажиточной верхушке деревни». После завершения кампаний вспоминали о «революционной законности», о «перегибах в отношении трудящихся единоличников», применении к ним мер социальной защиты, не предусмотренных законодательством \
Кулаки, раскулаченные, зажиточные, подкулачники: признаки «классово-чуждых элементов»
В официальной идеологий, большевистском законодательстве и политике начала 1930-х гг. присутствуют два подхода к трактовке социальной структуры крестьянства. *
В соответствии с первым, объективистским подходом,, социально-классовое лицо хозяйства определяли на основе социально-экономических критериев. В социально-экономической структуре единоличного крестьянства первой половины 1930-х гг. выделяют две социальные группы (типа) единоличников — «трудовые хозяйства» (бедняки и середняки) и «кулацко-зажиточные» («кулацко-зажиточная верхушка деревни»). В социальной группе «кулацко-зажиточные» выделяются две «прослойки» («типа», «группы»): «кулацкие» и «зажи-
ян право на заочное рассмотрение уголовного дела не распространялось» // ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 104.
- г1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 16; Д. 372. Л. 73-73; Д. 377. Л. 110-111; Ф. 137. On. 1. Д.. 199. Л. 192-193; BOA НПИ. Ф. 609. On. 1. Д. 43: Л. 27; Д. 76. Л. 8, 18,45,53.
189
точные» хозяйства. К кулацким относились хозяйства, имеющие нетрудовые доходы; признаки этой группы определялись налоговым законодательством. Основным признаком группы «зажиточные» был признак «мощность хозяйства»; однако законодательно признаки этой группы не были установлены.
В основе второго, — субъективистского — лежал идеологический критерий, возникший в годы гражданской войны и сохранившийся в 1920-е гг., по которому все крестьянство было, разделено на две группы: «союзников»; и «врагов», советской власти. Трудовые крестьянские хозяйства (в начале 1930-х гг.). оценивались как классово-близкая группа, а кулацкогзажитрчные — как классово-чуждая социальная
Группа.- ■ ■ V-,-. . , •■ irv.J!-;r;.'
При определении «социального лица» крестьянского хозяйства превалировал субъективистский подход.гК социально-экономической группе «кулацко-зажиточные хозяйства)) относились не только наиболее крепкие (зажиточные) хозяйства с признаками эксплуатации,-но, и крестьяне, выступающие против политики власти и в первую очередь против организации колхозов. Для отнесения к социально-экономической группе «трудовые хозяйства» (бедняки и середняки) необходимо бьшо быть не только маломощным (бедным), но в первую очередь «лояльным» к власти. Маломощный крестьянин, критикующий официальную политику и действия местных властей, относился к классово-чуждым элементам — «подкулачникам» — со всеми; вытекающими из этого для него последствиями. В официальной идеологии с началом проведения коллективизации выделяется политико-идеологическая группа «классово-чуждых элементов» («враги Советской власти», «антисоветская свора»), в состав которой входяткулаки, раскулаченные, зажиточные и подкулачники.
Кулаки. После массовой ликвидации кулацких хозяйств в 1930 г. перед властью встала «нелегкая» задач «изыскания» новых кулаков.;.
Крестьяне, наученные опытом предшествующих лет, «ликвидировали» основные признаки кулацкого хозяйства*. Эту тенденцию четко сформулировал М.И. Калинин: «Старые признаки кулачества почти
*С начала 1930 г., после принятия; постановления ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г., отменяющего действие Закона о разрешении аренды землитго вменении намного труда, в деревне практически
силы, резко уменьшились случай аренды земли, сдачи в наем рабочего скота и сельхозинвентаря и т.д.
190
отпали, новые не появились, чтобы их зафиксировать»1; Значительно ограничивали возможности выявления новых кулаков и решения об изменении признаков кулацких хозяйств, принятые правительством в период борьбы с «перегибами» .
Резкое сокращение к концу 1930 г. крестьянских хозяйств, имекя щих признаки нетрудового, эксплуататорского характера, объясняет популярное среди финансовых работников мнение, что нет необходимости «перечислять из года в год признаки* которые имеются», так как «все-таки в большинстве случаев их нет», и вообще «отказаться от признаков и облагать кулака как кулака»2. - г
Однако правительство нашло другое решение проблемы^ предоставив «право» выйти из столь затруднительной ситуации местным руководителям. 23 декабря 1930 г. ЦИК и СНК СССР принимают постановление «Об обложении кулацких хозяйств в индивидуальном порядке», в соответствии с которым правительство СССР предоставило право «видоизменять применительно к местным условиям» признаки кулацких хозяйств» краевым и областным исполнительным комитетам совнаркомам автономных республик, а в других союзных республиках совнаркомам этих республик»3. 26 декабря 1930 г. НКФ СССР отправил всем НКФ союзных и автономных республик телеграмму, в которой предлагалось «в течение одного дня внести на утверждение местных руководящих органов перечень дополнительных признаков, опубликовав их как обязательные постановления исполкомов в печати»4.
■i Цит. по: Мошков Ю.А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации. М., 1966. С. 176.
Специальным постановлением ЦИК и СНК Союза ССР от 23 июля 1930 г. «Об изменении ст. 29 Положения о едином сельхозналоге» (Положение... на 1930/31 г. от 28 февраля 1930 г. — Г.Д.) и инструкцией НКФ СССР от 30 июля «О признаках для обложения кулацких хозяйств в индивидуальном порядке сельхозналогом» в связи с тем, что «имели место случаи неправильного толкования ст. 29, причем' в противоречие с этой статьей расширялись признаки кулацких хозяйств» й «в целях прекращения нарушений прямого смысла Положения о едином сельскохозяйственном налоге» была уточнена ст. 29 (приведен новый перечень признаков), исключающая «необходимость дополнительных к ней обязательных постановлений местных органов власти» // СЗ СССР. 1931. № 37. Ст. 399. С. 674-676; РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 185. Л. 27.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. С. 128, 210.
3 СЗ СССР. 1931. №1. Ст. 6; №19. Ст. 171; «Известия». 1930. 25 декабря; РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 185. Л. 67.
4 РГАЭ. Ф. 7733. Оп.8. Д. 185. Л. 69.
191
30 декабря 1930 г. Севкрайисполком принимает постановление «О признаках индивидуального обложения», отменив таким образом предыдущее постановление от 2 августа 1930 г., принятое в период «борьбы с перегибами»*. «Ввиду явно недостаточного выявления количества кулацких хозяйств в крае для привлечения к обложению с.х. налогом в 1930/31 г. в индивидуальном порядке» крайисполком установил новые признаки кулацких хозяйств и «обязал» Коми облисполком и райисполкомы «принять меры к выявлению всех кулацких хозяйств». «Ориентировочно размеры» численности кулацких? хозяйств на 1930/31 г. определялись в границах «не менее 1,5% и не более 3% всех хозяйств».
К основным признакам кулацкого хозяйства по-прежнему относится «систематическое применение наемного труда для организации сельскохозяйственных работ и оленеводства или в кустарных промыслах и предприятиях». Применение наемного труда «не является признаком для обложения в индивидуальном порядке», если: «а) оленег водческое хозяйство прибегает к найму рабочей силы для пастьбы стада оленей свыше 400 голов при отсутствии трудоспособных мужчин в хозяйстве; б) наем одного рабочего на летние полевые работы при условии выбытия всех трудоспособных мужчин для личной пастьбы стада оленей не свыше 400 голов». Все основные ограничения в трактовке этого признака как признака эксплуататорского хозяйства^{существо^ вавшие в налоговом законодательстве в первые годы после введения индивидуального налога, были исключены**.' .о ..ч.\; п
^Постановление Севкрайисполкома от 2 августа 1930 г. об индивидуальном обложении кулацких хозяйств на 1930/31 г., бьшо принято на основании постановления ЦИК и СНК Союза ССР от 23 июля 1930 г. «Об изменении статьи 29 Положения о едином сельхозналоге». В постановление были включены дополнительные ограничения и признаки кулацких хозяйств.
Например, в налоговом законодательстве на 1929/30 г. разъяснялось, что «признаками, дающими основание для отнесения хозяйства к обложению в индивидуальном порядке* не могут служить следующие: а) когда применение наемного труда обусловливается характером данного производства (например, в кузнечном промысле); б) когда постоянное применение наемного труда в сельском хозяйстве или домашнем быту вызвано отсутствием в хозяйстве трудоспособных мужчин (например, хозяйства;вдов, инвалидов) или, если трудоспособные состоят на службе* являются; тяжелобольными, инвалидами либо учащимися». Хозяйства считаются «систематически применяющими наемный труд» в тех случаях, когда эти хозяйства «нанимают годовых рабочих или)же прибегают к их найму на сроки, которые превышают предельные нормы применения наемного труда, установленные окружными, губернскими исполнительными комитетами». В инструкции НКФ СССР «О порядке проведения единого сельскохозяйственного налога» (4 апреля 1929 г.) содержалось поло-
192
«Наличие в хозяйстве мельницы, толчеи, маслобойки, крупорушки или др. промышленного предприятия» являлось признаком кулацкого хозяйства не только в случае применения в них механических двигателей, но и «силы ветра, воды или домашних животных». Напомним, что в предыдущие годы наличие таких предприятий являлось признаком кулацкого хозяйства при условии, что на них применяется механический двигатель или наемный труд. К признакам кулацкого хозяйства было отнесено и «наличие в хозяйстве занятия кожевенным или овчинным промыслом при условии, если выработка производилась или производится из закупленного сырья заказчика, если чистый доход от промысла превышает 120 руб.»
В более развернутой форме приводится и такой эксплуататорский признак как «систематическая сдача в наем сложных1 сельскохозяйственных машин с механическим двигателем». Кроме «производства на этих машинах работы за плату в других хозяйствах» признаком кулацкого хозяйства является и «использование сельскохозяйственного инвентаря в других хозяйствах на кабальных условиях по спекулятивным ценам» и «систематическая переработка чужого масла ш <5воем сепараторе, скупка для переработки или сдача в аренду сепаратора с целью извлечения прибыли». > -
Признак «наличие аренды земли на1 кабальных для сдатчика условиях» дополнен также признаком «сдача в аренду промысловой посуды и оборудования»* «сдача в аренду транспортных средств для* переброски грузовгрузОпОдаемнос^ьюйеменее 1 тонны» . ^ X п 1 Никаких разъяснений, а! тем более ограничений, за исключением указания на срок действия этого признака, не содержится и в трактовке признака «наличие в хозяйстве дохода от скупки или торговли или ростовщичества (деньгами и натурой)» и «занятие торговым посред-, ничеством»*. Впервые, в качестве признака кулацкого, хозяйства, вы-
| г - - ■ -—:. ■ ...-.sy' . .,• .г. v'. '
|лжёние, согласно которому «в отношении хозяйств, в которых необходимость I применения наемного труда вызывается характером ведения сельского хозяй-I ства или промысла, .; sисполкомы устанавливают количество рабочих дней, | при которых хозяйство не может привлекаться к обложению в индивиду аль-| ном порядке. При этом предельные размеры использования наемного труда в ^хозяйстве устанавливаются различные* в зависимости от особенностей как ж отдельных районов, так и от характера промысла или сельского хозяйства (хо-Рзяйства табаководов, огородников, виноградарей, хмелеводов, садоводов* ско-Гтоводов и т.д.)» // РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 7. Д. 271. Л.г53-54. |*л/мЬргАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 182. Л. 210.
I*В инструкции НКФ ССР от 30 юоля 1930 г. к постановлению СНК ССР от I 23 июля о признаках для обложения кулацких хозяйств сельхозналогом в индивидуальном порядке содержалось, например, следующее положение: к заня
193
деляется «эксплуатация бедноты, середняков и колхозников путем раздачи денег, продуктов, семян, кормов, машин за отработку или за проценты». s
К признакам кулацкого хозяйства, относится и «систематическая сдача в наем отдельных оборудованных построек под жилье, предприятия или учреждения», «наличие в хозяйстве подрядов и поставок коммерческого характера»,.«содержание постоялого двора или частного заведения», «наличие дохода от религиозного, культа». Впервые в калестве самостоятельного признака выделяется «наличие в хозяйстве доходов от занятия извозом или ямщиной с постоянным или периодическим применением наемного труда». ■ , г v ^ j :
Одним из i самых существенных дополнений* значительно расширявших категорию хозяйств, подпадавших под индивидуальное обло-жение.является введение нового признака кулацкого хозяйства —г наличие в хозяйстве бывших крупных торговцев, промышленников «значительных материальнргх накоплений, служащих источником существования в настоящее время» . ^ , v ••• . у .• .. ,ч ли,:
В, постановлении; Севкрайисполкома были определены сроки,«действия» для перечисленных в; постановлении признаков. «Наличие в хозяйстве фактов применения наемного труда, сдача в наем сельскохозяйственных орудий, различных, форм аренд, всех видов промышленных предприятий» учитывалось с 1 мая 1929 г.; «наличие в хозяйстве дохода от скупки или торговли или ростовщичества (деньгами и натурой)», а также «наличие в хозяйстве подрядов и поставок коммерческого характера» после 1 мая 1928 г.; наличие в хозяйстве бывших
*В инструкции НКФ СССР от 30 июля 1930 г. содержалось следующее положение: «не подлежат обложению в индивидуальном порядке хозяйства, члены которых лишены избирательных прав за прошлую деятельность (бывшие полицейские, бывшие торговцы и т.п.) или за уголовные проступки, если в хозяйстве нет кулацких признаков» //ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 1413. Л. 79. . .
194
крупных торговце и промышленников «значительных материальных накоплений» — с 1 мая 1927 г.1
В постановлении Коми облисполкома от 31 декабря 1930 г. повторяются все основные признаки, перечисленные в постановлении Сев-крайисполкома*. Коми облисполком обязал все райисполкомы и сель^ советы «с опубликованием настоящего постановления немедленно приступить к довыявлению кулацких хозяйств на основании приведенных выше признаков и обложить в индивидуальном порядке»; закончить «таковую работу» предлагалось к 25 января 1931 г.2
При проведении кампании 1930/31 г. по, выявлению кулацких хозяйств особое внимание предлагалось уделять выявлению «скрытых признаков эксплуатации», «скрытых форм получения нетрудовых доходов». В директивном письме прокуратуры Коми области о проведений кампании по «довыявлению кулацких хозяйств» (10 января 1931 г.) указывалось, что кулак, «продолжая эксплуатацию», «усиленно ликвидирует внешние признаки обложения». Эксплуатация проявляется главным образом «в скрытомвиде», нагфимер в виде нения наемного труда под видом аренды земли исполу и т.п.», и пот этому при «довыявлёнии кулацких хозяйств» предлагалось «особо обратить внимание на возможности различных ухищрений со стороны кулаков, стремящихся ликвидирова.ть внешние признаки [ эксплуатации, чтобы ускользнуть от индивидуального обложения», В целях более полного выявления кулаков в директивах, финансовых органов предлагалось уделить «исключительное внимание установлению; фактов нелегальной ^торговли, скупки, .перепродажи, раздачи кустарям на дом, сырья, подрядами т.д.», «установить наблюдение за базарами, рынками, железнодорожными станциями и пристанями о целью обнаружения скупщиков и перепродавцов»3.
В конце февраля-марте 1931 г. вносятся некоторые изменения в постановление Коми облисполкомом от 31 декабря 1930 г.
J РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 182. Л. 210.
*В постановлении Коми облисполкома содержалось лишь одно изменение в сравнении с краевым постановлением: «Сдача в наем помещений, квартир при условий превышения дохода 200 руб; в год»; в краевом постановлении — «Сдача помещения под школы, как правило, не может служить признаком для тцшвидуального обложения, если чистый доход от сдачи (исключая услуги) не превышает 120 руб.».
ГУРК «НАРК». Ф. 137. On. 1. Д. 331. Л. 8.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 137. On. 1. Д. 199. Л. 33-34.
195
26 февраля 1931 г. облисполком отменил положение, в соответствии с которым признаком для отнесения хозяйства в группу кулаков являлось «наличие в хозяйстве предприятий (кожевенное, маслодельное, овчинное), если сырье переработал скупленное й доход превышает 120 руб. в год». Циркулярным письмом облфинотдела от 10 марта 1931 г. вносятся новые «поправки и разъяснения»: «переработка на своем сепараторе чужого молока является признаком для индивидуального обложения в том случае, когда хозяйство имеет кроме этого иныепризнакинетрудовогодохода»; «сдача в аренду сепаратора является признаком в том случае, кбгда сдача носит кабальный характер».
Этим же письмом облфинотдел указал, что «установленные ориентировочные размеры индивидуального обложения не менее 1*5% й не более 3%» естественно не должны являться препятствием к полному вьывлёнйю по районукулацких хозяйств, хотя бы размеры последних и превышали 3% к общему количеству» крестьянских хозяйств»
'В связи с переносом налогового года (с 1 октября на 1 января) 29 марта 1931' г. правительство принимает новое Положение о едином сельскохозяйственном налоге на 1931 г. В Положении отсутствовала характеристика признаков для обложения кулацких хозяйств в индивидуальном порядке, которые «устанавливаются советами народных комиссаров союзных республик5 и rib их поручению советами народных комиссаров автономных республик, краевыми и областными исполнительными комитетами применительно к местным условиям». Единственное «бг^аничёние», которое оговаривалось в постановлении, было сформулировано следующим образом: ЧоПравителЬства сбюзных республик должны установить ттцательное наблюдение за тем, чтобк ни в каком случае неДоггускалось обложение в индивидуальном порядке середняцких хозяйств. Виновные в/нарушении этого правила должны привлекаться к строгбй административной или судебной ответственности»2. '■ ' ; ■
5 апреля 1931 г. СНК СССР принял постановление «О порядке проведения закона о едином сельскохозяйственном налоге», в котором перечисляются традиционные признаки эксплуатации без каких-либо указаний на ограничения в их трактовке. В постановлении содержалось, положение, снимавшее с правительства всякую ответственность за применение закона в практике налоговой кампании: «установленг
1 ГУРК «НАРК». Ф. 383. On. 1. Д. 7. Л. 135.
2 СЗ СССР. 1931. № 19. Ст. 171.
196
ные признаки объявляются населению постановлениями местных исполкомов»1.
В инструкции НКФ СССР о применении Положения о едином сельскохозяйственном налоге на 1931 г. содержалось лишь одно положение, ограничивающее творчество местных финансовых органов при Определении признаков: «обложению сельскохозяйственным налогом в индивидуальном порядке подлежат хозяйства, которые имеют эти признаки к моменту учета или имели их в 1930 г., хотя к моменту учета эти признаки потеряны». Хозяйства, «которые в течение окладного года приобретут кулацкие признаки», а также хозяйства (что особенно* важно!), «которые во время учета дохода скрыли кулацкие признаки, должны быть после выявления их немедленно обложены в индивидуальном порядке»2.
°" 12 марта 1931 г. Севкрайисполком принимает новое постановление о проведении закона 6 сельхозналоге на 1931 г., в котором почти дословно повторяются признаки кулацких хозяйств из постановления от 31 декаб-< ря 1930 г. за одним существенным изменением: из нового положения исключены какие-либо ограничения срока действия признаков. Таким образом постановление нарушало положение союзного законодательства об обложении сельскохналогом в индивидуальном порядке хозяйств, которые имели эти признаки к моменту учета или в 1930 г.
Отступления от союзного законодательства 1931 г. в отношений периода учёта признаков имели место во многих регионах страны. Какт правило, признаки кулацких хозяйств учитывались на момент введения индивидуального обложения (1928/29 г.). Местные финансовые органы неоднократно ставили перед НКФ СССР вопрос о возможности изменения года учёта признаков, вплоть до периода, предшествующего принятию индивидуального обложения, а также и предоставлении права крайисполкомам и Облисполкомам дифференцировать признаки «для отдельных районов края (области)» «со слабым процентом выяв^! ления кулаков». ( :
0 повсеместных изменениях сроков учета признаков кулаков в постановлениях местных исполкомов говорили руководители финансовых органов республик, краев и областей на совещании, созванном НКФ СССР в феврале 1932 г. для разработки проекта закона о сельскохозяйственном налоге. Позиция НКФ СССР в отношении изменения исполкомами сроков учета признаков кулацких хозяйств достаточно четко была определена в выступлении на совещании руководи-
1 СЗ СССР. 1931. № 18. Ст. 188.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 9. Д. 217. Л. 39,40.
197
теля сектора массовых платежей НКФ СССР Тамаркина: «Здесь вы имеете довольно широкое поле деятельности, и тут ни в какой мере не искажается самостоятельность местных руководителей..'. В некоторых районах по существу так и делали... И мы это прекрасно знали в НКФ Союза и мы, однако, по этому поводу не посылали никаких ни угрожающих писем, ни угрожающих телеграмм... Если край поднимет этот вопрос* мы возражать не будем»1.
. «Самый важный вопрос, — по мнению участников совещания при НКФ СССР — не тот, как облагать кулака, ибо нынешняя система себя оправдала, а кого облагать, признаки кулака»2. , i
На совещании была высказана позиция, не сформулированная четг ко, но звучавшая в критике массовых «перегибов» в отношении середняка — исключить из законодательства или изменить те признаки, на основе которых допускались «перегибы». Наибольшее количество случаев «перегибов», по мнению сторонников этой точки зрения, было по признаку «скупка и перепродажа продуктов на рынке»: «повезет [крестьянин. — Г.Д.] на рынок полмещка пшена, а его за это облагали в индивидуальном порядке»3. , л
:. Отсутствие в деревне хозяйств с эксплуататорскими признаками, которые, можно бьшо бы четко сформулировать, а тем более определить их количественные параметры, объясняет мнение многих руководящих работников о необходимости упростить признаки кулацких хозяйств и «установить один признак», например «нетрудовой доход» и все!».^Интересна аргументация одного из участников, совещания* высказавшего эту точку зрения: нет необходимости «перечисления из. года в год признаков, которые имеются», так как, по его мнению, «все-таки этого [реальных признаков, — Г.Д.] в большинстве случаев нет»4. Таким образом выступающий фактически признал факт, что хозяйств* которые можно отнести к кулакам на основе сформулированных ;в налоговом законодательстве и,постановлениях.местных исполкомов признаков, в деревне нет.
Высказывалось предложение установить, один имущественный признак, наприм ер «имущественный доход 500 руб.»: «если он получает конъюнктурного дохода 500 руб., классовый враг, облагать в индивидуальном порядке»5, v/v
' 1 РГАЭ Ф. 7733. Оп. 8. Д. 192. Л. 66; Оп. 10. Д. 316. Л. 206,207, 207 об.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. 185.
3 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С. 111-
4 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С. 128. ^
5 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С 158 об. =•
198
Большинство участников совещания придерживались точки зрения, что существующие признаки служат тесными рогатками», «мешают выявить кулака» и «не отвечают требованиям деревни». Решить проблему выявления кулацких хозяйств в 1932 г. можно через «расширение перечня признаков» кулацких хозяйств («определение новых признаков»). Предложение установить признак, который «у нас есть на местах», — «проживание на нетрудовые доходы,^полученные в про-шлом», — большинство участников совещания поддержали1.
Одной из проблем, вызвавшей особенно ожесточенные дискуссии на совещании, было определение ограничительного срока действия нетрудовых доходов (год учета признаков). При обсуждении конкретного периода, с которого должны учитываться нетрудовое доходы, были сформулированы две основные позиции.
Первая позиция — «сохранить действующую систему» и «ограничиться учетом нетрудовых признаков, имевших место в предшествующий налоговый.год» (1931 г.). По мнению сторонников этой точки зрения «мы должны смотреть текущий год и прошлый», а «не вдаваться в древнюю историю»* в противном случае возможно «наделать ляп- • сусов в этом важнейшем вопросе»2, .. t ■
Сторонники второй, более популярной среди участников совещания, позиции полагали, что без учета «древней истории» выявить эксплуататорские хозяйства в деревне 1932 г. практически невозможно, и поэтому ограничитель, содержащийся в налоговом законодательстве 1931 г., «надо послать к черту»; Предлагалось «взять тот момент* когда мы начали особенно наступать на капиталистические элементы», или период введения индивидуального обложения, то есть, 1927-1929 гг., или даже учитывать нетрудовые доходы за весь послереволюционный период («надо сказать попросту, если с 1917 г. был какой-нибудь признак, готово дело, классовый враг, облагай в индивидуальном порядке») 3.
При сохранении в налоговом законодательстве 1932 г. индивидуального обложения в условиях ликвидации эксплуататорских хозяйств возможны были только два способа решения проблемы. Или отменить в союзном законодательстве все эксплуататорские признаки и «облагать кулака как кулака» (что бьшо конечно невозможно в условиях реализации официального курса на ликвидацию эксплуататорских хозяйств) или расширить возможности выявления новых кулацких хо
РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. ПО, 209об- 210 2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С. 207,208 об РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С.158 об, 161,208 об., 209,209об
199
зяйств за счет введения нового учета признаков за весь советский период.' ' - ■■ • ■
Среди проблем, вызвавших особенно ожесточенные дискуссии на совещании, была проблема, «где определить признаки кулаков (в том числе и ограничительный срок действия нетрудовых доходов, год учета признаков): в общесоюзном законодательстве или предоставить право их определения местным исполкомам?» Вполне закономерно, что большинство участников совещания, представляющих региональные финансовые органы, считали, что «порядок, который имелся в 1931 г., когда признаки устанавливались^ отдельными республиками и краями, себя оправдал»; «пересматривать действующую систему нет необходимости»; «в союзном законе установить признаки кулака немыслимо». На совещании было высказано два аргумента в поддержку этой позиции: во-первых, «каждый край, каждая область имеет свои особенности», лучше знает особенности района; что позволяет учесть специфику», и, во-вторых, — предоставление права определять признаки местным органам власти позволяет установить на местах такие признаки, которые помогут «развязать» руки налоговым работникам и выявить «необходимое» число кулаков1; '
Участники совещания поставили вопрос о предоставлении'права крайисполкомам и облисполкомам дифференцировать признаки для отдельных районов края (области) «со слабым процентом выявления кулаков»* главным образом ограничительного срока учета кулацких признаков; Высказывалось даже предложение предоставить право установления признаков кулацких хозяйств не только краевым и областным исполкомам, но и «районным налоговым комиссиям по их усмотрению облагать те кулацкие хозяйства, которые не подходят по признакам, установленным сейчас»2.
Руководитель сектора массовых платежей Тамаркина, высказавшая официальную точку зрения НКФ СССР («определить ограничительный срок в союзном законодательстве»); отвечая на предложения участников совещаний, сказала следующее: «Здесь вы имеете довольно широкое Поле деятельности йтут ни в какой мере не искажается самостоятельность местных руководителей... Если край поднимет этот вопрос, мы возражать не будем* но сейчас не оговорить год, это — дать возможность всяких перегибов»3.
1 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. 138,208 об.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. 209 об.
3 РГАЭ ФЛ733.0п. 10. Д. 316. Л. 206,207,207 об.
200
Положение о сельскохозяйственном налоге на 1932 г, по-прежнему .выделяло кулацкие хозяйства в отдельную группу, подлежащую обложению «по их действительной доходности* а не по нормам». Признаки кулацких хозяйств, как и в 1931 г., устанавливались «совнаркомами союзных республик и по их поручению совнаркомами ,автономных республик, краевыми и областными исполкомами применительно к местным условиям»1.
В инструкции НКФ СССР «О порядке проведения сельскохозяйственного налога» в 1932 г. (апрель 1932 г.) кроме, общей формулировки
О ТОМ. чтп /mnintrov"------------^
ч___л_____.;-д V;jn.|/\/mvt иищси лрирмуЛИрОВКИ
о том, что «признаки кулацких хозяйств в каждой республике, области и крае объявляются постановлением СНК союзных республик или обл. (край) исполкомами», содержится ограничительный признак, которого нет в Положении: обложению в индивидуальном порядке, подлежат хозяйства, которые «имеют эти признаки к моменту учета или имели их в 1931 г., хотя бы к моменту учета эти признаки были утрачены» 2.
В постановлении Севкрайисполкома о проведении сельхозналога в 1932 г. (19 мая 1932 г.) фактически дословно повторяли основные признаки, приведенные в постановлении СНК РСФСР «О. порядке проведения закона о сельскохозяйственном налоге на 1932 г. (7 мая 1932 г.). Однако в постановлении Севкрайисполкома был признак определения кулацких хозяйств,, который противоречил инструкции НКФ СССР: «Хозяйства бывших крупных торговцев и промышленников и кулаков, хотя бы и утративших эти внешние признаки в настоящее время, но имеющих от прошлого значительные материальные накопления, служащие источником существования в настоящее время» (ст. 11, пункт «Т»). Этот признак позволял привлекать те хозяйства, которые «имели нетрудовые доходы ранее, например торговля в 20-24 гг., систематическое применение найма рабочей силы в сельском хоз-ве в,эти же годы или до революции». В постановлении Севкрайисполкома отсутствовало и ограничение срока действия эксплуататорских признаков 1931г.3 Постановление Коми облисполкома об основных положениях проведения в Коми области закона о едином сельскохозяйственном налоге на 1932 г., принятое 3 июня 1932 г., повторяло все признаки кулацких хозяйств, указанные в краевом постановлении, в том числе и признак,
РГАЭ. Ф. 7733. Oil 10. Д.326. Л. 28,30 2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 327. Л. 47,49. АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 28. Л. 33.
201
определенный пунктом «Т» (в постановлении Коми облисполкома — пункт «У»)1.
3 июня 1932 т.НКФ РСФСР потребовал от краевых органов отменить пункт «Т» как «противоречащий Инструкции о сельхозналоге» и «создающий опасйость массовых перегибов».
В ответном письме в НКФ РСФСР зав. крайфйнуправления приводит развернутое обоснование причин введения этого признака. Во-первых, «по всем установленным внешним признакам» кулацкие хозяйства в прошлые годы в основном ликвидированы («Часть из них — на основе сплошной коллективизации и остальные посредством индивидуального обложения сельхозналогом»)! Во-вторых, «все кулацкие хозяйства за последние годы (1931-32) таких внешних признаков, как наем рабочей силы, торговля и других нетрудовых доходов не имеют». В-третьих, в деревне «остаётся категория кулацких хозяйств, не имеющих в данное время внешних признаков», «утративших их во время революции или после», «до тех окладных годов (27-28), в которые введено индивидуальное обложение». «К Такой категории» кулацких хозяйств относятся: «бывшие крупные торговцы и лесопромышленники, эксплуататорские хозяйства, систематически пользующиеся наемным трудом в сельском хозяйстве и т.п.». Эти хозяйства, «свернувшие свои внешние кулацкие признаки», в то же время «имеют в настоящее время значительные материальные накопления в виде имущества — Ценности, нажитые нетрудовым порядком». В-четвертых, «полная ликвидация кулачества как класса на базе Сплошной коллективизации диктует необходимость введения упомянутого признака для настижения* индивидуальным налогом остальных кулацких хозяйств, которые в предыдущие годы законодательством не были подведены под индивидуальное обложение»2.
Несмотря на предложение НКФ РСФСР отменить пункт «Т» краевого постановления, специальным циркуляром от 1 июля 1932 т. Сев-крайисполком подтверждал действие этого признака, «считая необходимым в связи с этим предупредить места от создания каких бы то ни бьшо массовых перегибов по отношению середняцких трудовых хозяйств». В то же время в циркуляре от 1 июля содержались некоторые ограничения для применения на практике пункта «Т». В циркуляре оговаривалось, что «под вышеуказанный признаю) должны быть «подведены хозяйства только б/крупных торговцев и лесопромышленни
1 Единый сельскохозяйственный налог на 1932 год Коми автономной области / Издание Коми ОБФО. Сыктывкар, 1932. С. 29-30.'
* Так в тексте документа.
2 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 28. Л. 32.
202
ков» и «другие крупные эксплуататорские хозяйства», которые утеряли эти внешние признаки до момента введения индивидуального обложения (1927/28 г.)», но «лишенные по этим признакам избирательных прав» в прошлые годы. Таким образом, эксплуататорский характер этих хозяйства должен быть подтвержден лишением избирательных прав. В циркуляре также разъяснялось, что следует понимать под «значительными материальными накоплениями, служащими источниками существования и в настоящее время»: «наличие в хозяйстве совокупности материальных ценностей нетрудового накопления: остатки товаров, сложный с/х инвентарь, скот, земельные расчистки, имущественные резко вьщеляющиеся ценности, которые пускаются или нелегально частью в продажу, и доходами* от которых хозяйства пользуются для своего существования именно в настоящее время же». Наличие этих «ценностей» в хозяйстве («без случаев,продажи») «дает им возможность легко существовать и резко по своей экономической мощности выделяться от остальных нетрудовых; хозяйств». В циркуляре указывалось, что при «отсутствии других каких-либо признаков» не должны быть «автоматически подведены под индивидуальное обложение все «мелочные торговцы» и «хозяйства, применявшие наем рабочей силы» до и после революции (если наем «прекратился «уже несколько лет назад» (5-10 лет) и не носил «систематический характер»). В то же время оговаривались важные «условия»: если «они не имеют «абсолютно никаких материальных накоплений от указанных источников» и «хозяйства экономически не мощные и занимающиеся личным трудом»1.
В августе 1932 г. специальным постановлением Севкрайисполкома пункт «Т» был все же отменен. В двух телеграммах, отправленных Коми облфинотделу, содержалось важное указание: «хозяйства, уже привлеченные в 1932 г. к сельхозналогу в индивидуальном порядке на основании пункта «Т» ст. И», должны быть районными налоговыми комиссиями «тщательно пересмотрены». Работу по пересмотру «необходимо направить главным образом под углом довыявления в этих хозяйствах внешних признаков, имеющих место к моменту учета или в 1931 г.» Севкрайисполком «предупреждал» местные финансовые и налоговые органы, что «если отмена указанного признака... вызовет на местах ослабление работы в области выявления действительного кулачества», то это будет «расцениваться нами как проявление явного
1 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 2413. Л. 98; Д. 2362. Л. 56; АОГА. Ф. 910 Оп. 4. Д. 28. Л. 31. .
203
оппортунизма на практике, с чем поведется самая решительная и I пощадная борьба со всеми вытекающими отсюда последствиями» .
Определение признаков хозяйств, относимых к группе «раскулаченные хозяйства», давалось главным образом в директивных документах центральных финансовых органов страны в связи с разъяснением вопроса о налоговом обложении этой категории.
В секретном письме НКФ СССР от 20 ноября 1930 г. указывалось, что «раскулаченными хозяйствами считаются те, у которых конфискованы полностью все средства производства (предприятия, машины, орудия, инвентарь, рабочий скот, рогатыйскот, мелкий скот и т.д.)», и облагаются такие хозяйства сельхозналогом в общем порядке»; не могут считаться раскулаченными хозяйства, «у которых конфисковано имущество только частично»2. Разъяснения о том, что понимается под «частичной» конфискацией, в документе нет.
Развернутая характеристика группы «раскулаченные» приводится в инструкции НКФ СССР к применению Положения о едином сельхозналоге на 1931 г. (март 1931 г.). «Раскулаченными» признаются хозяйства, у которых «конфискованы полностью все средства производства и капиталы» («предприятия* машины, орудия, инвентарь, рабочий скот, рогатый скот, мелкий скот, капиталы и т.д.»). К раскулаченным хозяйствам могли быть приравнены й «те кулаки, которые в результате применения к ним мер взыскания по разного рода платежам, сборам и штрафам, лишились полностью всех средств производства, капиталов и имущества». «Не считаются раскулаченными» хозяйства, «у которых конфисковано имущество только частично», например конфискованы предприятия (мельницу и т.п.) или сложные с.х. машины* а остальное имущество конфискации не подверглось»3..
В циркуляре НКФ РСФСР «Об обложении сельхозналогом раскулаченных хозяйств» (20 декабря 1931 г.) «фактически раскулаченными» считались хозяйства, «хотя бы в их использовании бьшо оставлено имущество и инвентарь для обработки земельного надела»4.
В дополнении к циркуляру НКФ РСФСР Коми облфинотдел получает специальное разъяснение Севкрайфинуправления от 1 января 1932 г. о порядке отнесения хозяйств в группу раскулаченных и обложения их сельхозналогом. В документе указывается, что циркуляр НКФ от 20 декабря «нужно толковать в точном соответствии с Инст
1 ВОГА. Ф. 931. On. 1. Д. 13. Л. 65,69.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 185. Л. 70.
3 РГАЭ. Ф. 773. Оп. 9. Д. 217. Л. 38-40.
4 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 13. Л. 210-211
204
рукцией о ЕСХН*», где указано, что «раскулаченными хозяйствами считаются те, у которых конфискованы полностью все средства производства и капиталы, а именно: предприятия, машины, орудия, инвентарь, рабочий скот, рогатый скот и мелкий скот, капиталы и т.дк»** В циркуляре от 20 декабря 1931 г. «НКФ же сообщает, что хозяйства фактически раскулаченные облагаются в общем порядке, хотя бы у них был в пользовании инвентарь, но не сложные с.х. машины и не рабочий скот, как это Вы-понимаете». «Под имуществом, — разъясняет Севкрайфинуправление, — нужно понимать имущество личного пользования, не перечисленное... в инструкции, например одежда, утварь домашнего обихода и т.п.» Следовательно* «основным признаком раскулаченного хоз-ва считается лишение его крупных средств производства, всего скота рабочего и мелкого, капиталы* в том числе и дом, хотя и не служащий средством эксплуатации. Такие хозяйства облагаются в общем порядке без предоставления им каких-либо льгот, установленных для трудовых единоличных хозяйств»1.
Коми облфинотдел, получивший -явно противоречивые определения группы «раскулаченные», следовавшие из циркуляра НКФ РСФСР от 20 декабря 1931 г., и разъяснение к нему Севкрайфинуправления от 1 января 1932 г., отправляет письма в вышестоящие финансовые органы с просьбой дать дополнительные разъяснения.
В письме в НКФ РСФСР (1 февраля 1932 г.) облфинотдел просит «комментировать ваш циркуляр, т.к. при различном понимании со стороны р-нов могут быть допущены грубые политические ошибки». Например* «когда кулаку будет оставлен дом, плуг* инвентарь, куда входят также лошадь, поскольку обработка земли без лошади не мыслится, то такое хоз-во подлежит обложению в общем порядке». «Таким образом, — указывается в письме, — в наших условиях почти все кулаки, облагавшиеся на второй год, должны быть обложены в общем порядке, поскольку у некоторых остался один дом и небольшая часть
*ЕСХН—единый сельскохозяйственный налог.
**В инструкции НКФ к применению Закона (Положения) о едином сельхозналоге на 1931 г. приведенное положение продолжено следующим разъяснением: «Не считаются раскулаченными те хозяйства, у которых конфисковано имущество только частично, например конфисковали предприятия (мельницу и т.п.) или сложные с.х. машины, а остальное имущество конфискации не подверглось.
Примечание: к раскулаченным хозяйствам приравниваются и те кулаки, которые в результате применения к ним мер взыскания по разного рода платежам, сборам и штрафам лишились полностью всех средств производства, капиталов и имущества» // РГАЭ. Оп. 9, Д. 217. Л.38-40.
1 ГУРК «НАРК». Ф. 375. On. 1. Д. 605. Л. 66-66 об.
205
имущества из домашнего обихода». В то же время райфинотделы и сельсоветы облагают в общем порядке «лишь только после продажи всего имущества, включая и дом»; а «согласно же разъяснения Сев-крайфу под имуществом нужно понимать «имущество личного пользования: одежду, утварь домашнего обихода, но ни в коем случае ни дом и рабочий скот»1.
Двусмысленность формулировки в установлении признаков раскуг лаченных хозяйств потребовала дополнительного разъяснения и в специальном письме НКФ РСФСР «Об отнесении хозяйств к числу раскулаченных и обложении их сельскохозяйственным налогом» (17 марта 1932 г.). В документе указывается* что ^согласно циркуляру НКФ РСФСР от 20 декабря 1931 г. «к числу раскулаченных хозяйств, подлежащих обложению с.х. налогом в общем порядке, относятся также хозяйства, которые раскулачены в установленном, для этого порядке, но по решению тех же органов раскулаченным хозяйствам оставлено необходимое имущество и с.х. инвентарь». Поэтому, «если по решению органов, вынесших постановление о раскулачивании хозяйства, оставлен ими хозяйству, например дом, плуг, борона, лошадь и пр., это хозяйство все же должно быть обложено с.х. налогом в общем порядке»2. , \ • ОО
Это положение (в несколько иной формулировке) вошло в определение раскулаченных хозяйств, которое приводится в инструкции НКФ СССР «О порядке проведения сельскохозяйственного налога в 1932 г, (апрель 1932 г.). В инструкции «раскулаченными хозяйствами» должны считаться те, «у которых конфискованы полностью, все средства производства и капиталы (предприятия, машины, орудия, инвентарь, рабочий скот и т.д.)», а также те хозяйства, «которым в порядке раскулачивания на основе сплошной коллективизации оставлено имущество и сельскохозяйственный инвентарь, необходимый для обработки земельного надела». «Порядок, установленный для обложения раскулаченных хозяйств, распространяется и на те кулацкие хозяйства, «которые в результате применения к ним мер взыскания по разного рода платежам, сборам и штрафам лишились полностью всех средств производства, капиталов и имущества»3.
В законодательстве о сельскохозяйственных заготовках и лесозаготовках 1929/30 г. присутствует труппа «кулацко-зажиточных хозяйств». В циркуляре НКФ СССР и Россельбанка «О досрочном взы
1 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 31. Л. 39.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 375. On. 1. Д. 605. Л. 64.
3 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 327. Л. 47.
206
екании ссуд с кулацких и зажиточных хозяйств» от 12-13 января 1930 г. указывалось, что кулацкими хозяйствами «должны признаваться облагаемые сельхозналогом в индивидуальном порядке», а «к зажиточным хозяйствам» относятся «крестьянские хозяйства, облагаемый доход которых исчисляется для взимания единого с/к налога с определенной процентной надбавкой»1. Законодательством 1931 г. (Закон о сельхозналоге от 29 марта 1931 г.) обложение сельхозналогом с «процентной надбавкой» было отменено, й перед региональными органами встала проблема определения признаков «зажиточных» в практике проведения заготовительных кампаний.'
В соответствии с директивами Центра контрольные задания выявления «кулацко-зажиточных хозяйств» в период заготовительной кампании 1930/31 г. определялись в среднем 5-7% всех хозяйств, в том числе зажиточных — 3,5-4%2. Выполнить контрольные задания на основе признаков, сформулированных в законодательстве, бьшо практически невозможно*. Видимо это объясняется тем, что уже с осени 1930 г. местные органы власти, в нарушение этой установки Центра, давали иную (более широкую) трактовку признаков зажиточного хозяйства. ,
Впервые, по-видимому, официально вопрос о признаках зажиточных хозяйств рассматривается краевыми органами осенью 1930 г. в связи с подготовкой к проведению хлебозаготовок 1930/31 г. В решении Севкрайисполкома от 10 октября 1930 г. содержится следующее определение признаков зажиточных хозяйств: «зажиточной группой нужно считать верхушечную часть середнячества, не имеющую формальных признаков кулацкого хозяйства, по своей мощности ближе стоящей к кулаку и имеющую значительную часть излишков товарной продукции»3.
Прокуратура Северного края в директивном письме от 24 марта 1931 г. предлагала относить к зажиточным хозяйствам, «кроме хозяйств, платящих ЕСХН с процентной надбавкой, т.е. облагаемый до
1 Трагедия советской деревни. Коллективизация й раскулачивание... Т. 2. С. 105-106; ГУРК «НАРК». Ф. 136. Оп. 11 Д. 367. Л. 52; Д. 359. Л. 267.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 2.
*По итогам выплаты сельхозналога в Коми области за 1929/30 г. налог с процентной надбавкой платило 534 хозяйства (1,4 %), налог в индивидуальном порядке — 619 хозяйств (1,5%), к тому же значительная часть этих хозяйств была раскулачена к концу 1930 г. //АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 19. Л. 128-134.
3 АОГА. Ф. 621. Оп. 2. Д. 113. Л. 40; BOA НПИ. Ф. 609. On. 1. Д. 39. Л. 183.
207
ход которых превышает 500 руб.», также и хозяйства, «имеющие признаки кулацкого хозяйства» («по имущественному положению, своей мощности являются хозяйствами крепкими», «имеют в прошлом нетрудовые доходы и в последние годы ведут нетрудовое хозяйство»). Последнее утверждение фактически уравнивало признаки зажиточных и кулацких хозяйств. В письме делалась оговорка, что «всех признаков, дающих право считать хозяйство зажиточным перечислить невозможно, здесь требуется учитывать в процессе практической работы совокупность экономических факторов, обусловливающих зажиточность того или иного хозяйства в каждом конкретном случае». Поскольку в директиве указывались контрольные задания по численности этой группы (до 5-6%), то утверждение «всех признаков перечислить невозможно» развязывало руки местным работникам и ориентировало их на выполнение контрольных цифр выявления зажиточных хозяйств1.
Выявление зажиточных хозяйств при проведении заготовительных кампаний 1930/31 г. показало полное непонимание местными работниками вопроса «кого же считать зажиточными». Свидетельством этого является терминология, используемая в документах районных и сельских органов для обозначения кулацко-зажиточной группы: «кулацкая и кулацко-зажиточная часть», «кулаки и крепкозажиточная середняцкая часть деревни», «кулаки и зажиточно-середняцкая группа», «верхушечная часть деревни»2. «Значительные извращения» в отношении зажиточных хозяйств, «бороться с которыми крайне трудно», районные работники объясняют «отсутствием твердой, определенной установки» («ни областными, ни районными органами не бьшо дано четких указаний, кого следует причислять к этой группе»)3.
Отмена в конце марта 1931 г. отдельной налоговой группы, которая трактовалась как «зажиточные хозяйства» («хозяйства, выплачивающие налог с процентной надбавкой»), неопределенность в определении признаков зажиточных хозяйств в краевых постановлениях, путаница в практической работе на местах, вынудили власти Коми области обращаться за разъяснениями в Центр. В письмах Коми областной прокуратуры в НКЮ РСФСР от 19 апреля и 25 сентября 1931 г. отмечалось, что «по вопросу «кого относить к зажиточным» на местах идет невероятная путаница»; массовые «перегибы» по отношению зажи
1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. Оп.1. Д. 366. Л. 13. .
2 ВОГА. Ф. 609. On. 1. Д. 39. Л. 160 об.; Д. 76. Л.72, 73, 73 об., 282; Ф. 1758. Оп. 1.Д. 156. Л.8.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 367. Л. 50.
208
точных хозяйств («отнесение к ним середняцких хозяйств») объясняются «отсутствием установленных директивных признаков».^Руководство областной прокуратуры указало на необходимость «поставить в центральных директивных органах вопрос об установлении признаков зажиточных хозяйств, как это сделано в отношении кулацких хозяйств». Особого разъяснения требовал, по мнению областной прокуратуры, основной признак зажиточных хозяйств, указанный в директивах центра («облагаемые налогом с процентной надбавкой»): «является ли, как правило, обязательным обложение налогом с %-й надбавкой для того, чтобы отнести то или иное хозяйство к числу зажиточных, или с точки зрения мощности хозяйства этот признак не является обязательным»*1.
23 мая 1931 г. в ответ на письмо областной прокуратуры от 19 апреля прокуратура Республики направляет прокурору Коми автономной области разъяснение следующего содержания: «Прокуратура Республики уже давала указания в том смысле, что кулацкими хозяйствами должны признаваться облагаемые СХН в индивидуальном порядке, зажиточными же — облагаемые1 этим налогом с процентной надбавкой. Это разъяснение, являющееся исчерпывающим, бьшо напечатано в одном из бюллетеней НКЮ»2.
Найти выход из создавшейся ситуации и разрешить противоречие между «официальным» ограничением в признаках зажиточных категорий налогоплательщиков, выплачивающих в предыдущие годы налог с процентной надбавкой, и директивами о выявлении 5^7% кулацко-зажйточных хозяйств (в том числе 3,5-4% зажиточных»), должны были местные органы.
В начале августа 1931 г. всем райисполкомам было направлено письмо Коми облисполкома «Об определении зажиточных хозяйств», в котором выделяются два основных признака зажиточных хозяйств. По первому признаку — имущественному — к зажиточным относились хозяйства, «по мощности резко отличающиеся от рядовых середняцких хозяйств». В эту группу входили и хозяйства, «имеющие по сравнению с другими большее количество пахотной и сенокосной земли, значительное количество расчисток и распашек», «что дает им
1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 367. Л. 50, 50 об., 53.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 367. Л. 52.
209
возможность содержать большее количество скота и продавать излишки продуктов на рынок»1.
Второй признак—- полутрудовой характер хозяйства, то есть хозяйства, «по источникам доходов приближающиеся к категории кулацких хозяйств, хотя бы по мощности и не отличавшиеся от общей массы середняков». Ко второй группе относятся «прежде всего хозяйства, имевшие в недалеком прошлом или имеющие в настоящем нетрудовые доходы, учтенные по сельскохозяйственному налогу в размерах ниже того минимума, который давал бы право их относить к категории кулацких хозяйств (квартирная плата, оплата за сдачу в аренду:их машин и, орудий, складских помещений и т.д.)», а так же хозяйства, «имеющие в настоящем или имевшие в прошлом моменты скрытой эксплуатации труда, которые не проявились достаточно резко, что давало бы право считать эти хозяйства кулацкими (устройство помочей без особой необходимости и с целью эксплуатации, применение без особой надобности резонного наемного труда в пределах, допустимых законом)». -
В письме говорится, что «перечисленными моментами далеко не исчерпываются признаки для определения зажиточных хозяйств». При разъяснении признаков зажиточных хозяйств в письме открыто не указывается политический признак. Однако при характеристике основных недостатков при проведении кампании выявления зажиточных в письме отмечаются следующие недостатки: «наблюдаются случаи, когда советы при зачислении хозяйства в число зажиточных совершенно не учитывают факты участия членов семьи в гражданской войне, наличие в семье бывших красных партизан и добровольцев Красной армии»; «ни в коем случае» не должны относиться к зажиточным хозяйствам, которые «добровольно и самоотверженно участвуют в разрешении основных хозяйственно-политических задач». Облисполком потребовал «подходить к каждому отдельному хозяйству конкретно, с учетом местных особенностей», отметив «совершенно неудовлетворительную мотивировку» отнесения хозяйств к зажиточным, что в свою очередь обязывает местные органы советов относительно каждого хозяйства иметь при оценке его исчерпывающие материалы»2.
Более откровенно о политическом признаке для квалификации хозяйства как зажиточного (отношение к Советской власти и ее политике) говорится в закрытом письме Коми облисполкома председателям райисполкомов от 28 марта 1932 г. Облисполком обращал «особое внимание» райисполкомов на то обстоятельство, что «в ряде районов
1 ГУРК «НАРК». Ф. 592. On. 1. Д. 43. Л. 96.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 592. On. 1. Д. 43. Л. 96.
210
РИКи и сельсоветы, рассматривая вопрос об отнесении тех или иных хозяйств к зажиточным, руководствуются только мощностью хозяйства или наличием нетрудовых доходов». Как утверждалось в письме «такой подход при определении социально-классового лица хозяйства недостаточен, он не обеспечивает полного выявления кулацко-зажиточной , верхушки деревни», «необходимо иметь в виду, что за последние годы кулацко-зажиточные хозяйства в ряде случаев самб-: ликвидировались, умышленно сократили мощность хозяйства (в прошлом и настоящем), наличие нетрудовых доходов (как раньше, так и теперь)». «Необходимо обязательно, — говорилось в письме, — учитывать «отношение к мероприятиям Советской власти»: «участие на лесозаготовках, в выполнении плана контрактации молока,; продажа товарной продукции сельского хозяйства на рынок или сдача в коопе^ рацию и т.д.».
«Для ясности» в закрытом письме Коми облисполкома процитирот вана выдержка из разъяснения пленума Верховного суда РСФСР о социальном облике зажиточного хозяйства. «Необходимо иметь в виду, — указывалось в разъяснении, — что слой середняков все еще выделяет элементы уже не середняцкие, а переходящие к кулацко-зажиточной верхушке». При этом «суд не связан одними формальными признаками», т.е. сведениями о мощности хозяйства и источниками дохода. Суд «должен в каждом отдельном деле установить, можно ли обвиняемого еще отнести к середнякам и считать, что он по своим классовым интересам не относится враждебно к мероприятиям Советской власти» или «он уже не середняк», т.е. «отошел от середняка и примкнул к кулацко-зажиточной верхушке». Крестьянин, «числящийся середняком или бедняком, но занимающийся спекуляцией на частном рынке или имеющий тому подобные нетрудовые доходы», «явно принадлежит уже к кулацко-зажиточной верхушке деревни»1.
В связи с отменой процентной надбавки 1931 г. и отсутствием в законодательстве признаков зажиточных хозяйств в 1932 г. в правительстве обсуждался вопрос о необходимости «законодательного определения признаков зажиточной группы единоличных хозяйств».
В проекте доклада президиума В ЦИК и ЦК ВКП(б) о признаках зажиточности крестьянских хозяйств (13 июня 1932 г4.) отмечалось, что «В настоящее время в общий обиход вошла формула «зажиточно-кулацкая верхушка деревни», «широко усваивается название хозяйств, входящих в кулацкую и зажиточно-середняцкую прослойку... одним термином — «кулацко-зажиточные хозяйства». В проекте указыва-
1 ГУРК «НАРК». Ф.З. On. 1. Д. 2367. Л. 30.
211
лось, что «зажиточно-середняцкие хозяйства политически отождествляются с кулацкими», «грань между ними фактически исчезает», «политическая линия партии стирается».
В связи «перегибами» и «нарушениями» при выявлении зажиточных (массовое отнесение к кулацко-зажиточной группе «трудовых середняцких хозяйств» и массовое раскулачивание хозяйств, отнесенных в группу «зажиточные») в документе дается трактовка понятия <асулацко-зажйточные хозяйства». Эта группа («кулацко-зажиточные хозяйства») объединяет два «типа» («прослойки») хозяйств: эксплуататорские (нетрудовые) хозяйства составляют «кулацкую прослойку», а трудовые хозяйства — «прослойку зажиточно-середняцких хозяйств». Кулацкая прослойка «определяется наличием нетрудовых доходов (в настоящее и прошлое время), признаки которой довольно точно установлены законом», т.е. в налоговом законодательстве. Вторая прослойка («зажиточно-середняцкие хозяйства») определяется «мощностью трудового хозяйства», и признаки этой группы «нигде законом не установлены». Так как в законодательстве «признаки зажиточных нигде не указаны, то фактически открываются возможности подводить под раскулачивание любое середняцкое хозяйство»*1. В постановлении определены основные различия в политике в отношении «двух прослоек» кулацко-зажиточной группы: «первые [кулаки. — Г.Д.] подлежат лишению избирательных прав, индивидуальному обложению и раскулачиванию на основе сплошной коллективизации, вторые (зажиточные) — только твердым заданиям по заготовкам». Однако признаки «зажиточных» по политическим причинам так и не были определены в законодательстве, и в 1932-1933 гг. выявление зажиточных происходило на основе субъективной трактовки этой социальной группы местными работниками.
В официальной идеологии с началом проведения сплошной коллективизации появляется новая категория крестьян — «подкулачники», которая, как правило, вместе с.кулаками (в т.ч. и раскулаченными).^ зажиточными выделяется в политико-идеологическую группу «классово чуждых элементов». По принятому в 1930-е гг. определению, «подкулачник — в условиях классового расслоения деревни — человек, действующий в интересах кулака»2. Кулаки «создавали в де-
1 Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание... Т. 3. Конец 1930-1933. М, 2001. С. 385-386.
2 Толковый словарь русского языка / Сост.: Г.О Винокур, Б.А. Ларин, СИ. Ожегов и др.; Под ред. Д.Н.Ушакова. М.: Огиз, 1939. Т. 2. С. 396.
212
ревне свой «актив» из людей отсталых, невежественных, зависимых от них в экономическом отношении»1. >
В трактовке местных органов власти подкулачник — это «агент кулаков», и такими «агентами» являлись крестьяне, выступающие против проводимых властью мероприятий и не выполняющие государственных заданий («отношение к особо злостным единоличникам, систематически не выполнявшим обязательства перед государством, должно быть как к явным подкулачникам»). Так как единственным критерием отнесения к подкулачникам было отношение крестьян к проводимой советской властью политике в деревне, то по имущественному положению к подкулачникам относились главным образом бедняки и маломощные середняки. Для обозначения этих «антисовет-ско» настроенных крестьян в документах низовых органов власти (чаще всего — в следственных делах) использовались понятия «бедняк-подкулачник» или «середняк-подкулачник». Их «антисоветские» настроения неизбежно определяли переход в будущем «середняков-подкулачников» в группу «кулаков».
Термин «подкулачник» использовался и в отношении советских работников (например, работников сельсовета), которые проводили «кулацкую» политику и «становились подлинными оппортунистами и помощниками кулака». В следственных делах этих «агентов классового врага» в графе «социальное положение», бьшо записано: «бывший советский работник, середняк, подкулачник» 2.
Статус и правовое положение группы «подкулачники», трактуемые в официальной идеологии исключительно по политико-идеологическим признакам,, не были определены в советском законодательстве.
Налоговые и заготовительные кампании
Политика «ликвидации кулачества как класса» в 1931-1932 гг. осуществлялась в коми деревне с широким использованием экономических и административных методов: разорение крестьянского хозяйства «налоговым прессом» и многочисленными заготовками, конфискация имущества за невыплату налогов и невыполнение заданий.
1 Трифонов И. Очерки истории классовой борьбы в годы НЭПА (1921-1937 гг.) М., 1960. С. 205.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 760. Л. 171. BOA НПИ. Ф. 609. Д 39 Л 187; Д. 76. Л. 43, 184-184 об. 220; Д. 69. Л. 196 об.; Д. 112. Л.. 19.7.
213
Усиление налогового нажима на ярно и скрыто кулацкие хозяйства: раскулачивание «налоговым прессом». Налоговое законодательство 1931-32 гг. было построено таким образом, чтобы решить две взаимосвязанные задачи: стимулировать вступление «трудовых» единоличников в колхозы и ликвидировать хозяйства, отнесенные в группу кулацких.
В 1931-32 гт. налогообложение превращается в специфическую форму давления на «инакомыслящего» крестьянина (причем в этот период — не только середняка, но и бедняка) и неизбежно становится одним из важных стимулирующих факторов коллективизации. В налоговом законодательстве 1931 г. отменен необлагаемый минимум для единоличных хозяйств и введены твердые ставки*. Теперь маломощные хозяйства (в терминологии предыдущих лет — бедняцкие), освобождавшиеся ранее от уплаты налога, должны были платить его на общих основаниях1. Отмена необлагаемого минимума свидетельствовала об отказе от традиционной политики «опоры на бедноту», ставившей на протяжении всех лет советской власти бедноту в привилегированное положение. С этого времени началось налоговое давление на маломощные хозяйства. ; г
Средний размер сельхозналога с середняцких хозяйств в коми деревне увеличился с 16 руб. 23 коп. (по другим данным — 19 руб.) в 1929/30 г. до 28 руб. в 1931 г. и 38 руб. в 1932 г., с бедняцких хозяйств — соответственно 7 руб., 11 руб. и 16 руб.2
В соответствии с контрольными заданиями, принятыми Севкрай-исполкомом в октябре 1930 г., намечалось выявить в 1931 г. от 1,5% до 3% кулацких хозяйств3. «Установленные ориентировочные размеры индивидуального обложения, — указывалось в циркулярном письме Коми облфинотдела от 10 марта 1931 г., — не должны являться препятствием к полному выявлению по району кулацких хозяйств, хотя бы размеры последних и превышали 3% к общему количеству кр-х хозяйств»4.
Выявление кулацких хозяйств в конце 1930 г. — первой половине 1931 г. проходило «с большими трудностями», и выполнить контроль
1 Большевистская мысль. 1930. № 8-9. С. 79-80; АОГА. Ф. 910. Оп. 2. Д. 52.
Л. 56. ' ■ ■■ < ' :
2 АОГА. Ф. 910. Оп. 2. Д. 52. Л. 56; Ф. 659. Оп. 4. Д. 71. Л. 364.
214
3 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 4. Л. 480.
4 ГУРК «НАРК». Ф. 383. On. 1. Д. 7. Л. 135. -
ные задания даже в минимальных размерах так и не удалось. В документах местных финансовых органов регулярно отмечалась «неудовлетворительная работа в этой части».
Невыполнение контрольных заданий по выявлению кулачества было связано, во-первых, с боязнью повторения «левых загибов» в первой половине 1930-х г., за которыми последовали репрессии по отношению к низовым работникам финансовых и налоговых органов (конечно, не столь суровыми, как репрессии за «правооппортунизм»), и, во-вторых, убежденностью» многих местных финансовых и налоговых работников в том, что «кулака больше нет».
Финансовые органы в своих информационных документах сообщали в НКФ СССР, что на местах «недооценивается политическое значение индивидуального обложения», что «в связи с перегибами, допущенными зимой и весной 1930 г., на местах сложилось убеждение, что кулака больше нет», что многие кулацкие хозяйства «ликвидируют внешние признаки для индивидуального обложения», «скрывают нетрудовые доходы»1.
В докладной записке ОГПУ о политическом состоянии Коми области (10 декабря 1930 г.) отмечается, что «после исправления в начале 1930 г. левацких «загибов» среди ряда руководящих работников сельсоветов «наблюдаются обратные правые настроения — потеря кулака или проявление настроения, что кулаков уже разорили, уничтожили и что их больше нет и т.д.» В селе Палауз сельсовет «пртерял кулака», по сельсовету «не числится ни одного кулака, т.к. при исправлении «левацких» перегибов их всех вместе, с зачисленными ранее в кулаки середняками, также перевели в середняки». Зам. председателя сельсовета в селе Керчемья, где в начале 1930 г. числилось 139 кулаков, по «вопросу взимания с/хоз. налога с кулаков» говорил: «у нас нет теперь кулаков, мы уже всех их разорили до последней нитки, больше с них бедных нечего взыскивать»2.
Именно этими настроениями низового аппарата объясняются жёсткие директивы Центра, предписывающие «преодолеть нерешительность и неповоротливость местных органов» и «немедленно усилить работу по выявлению кулака и обложению его в индивидуальном порядке», «выявить конкретных виновников, привлекать их к строгой . административной и судебной ответственности»3.
1 Зеленин И.Е. Осуществление политики «ликвидации кулачества как класса» (осень 1930-1932гг.)//ИсторияСССР. 1990 №6 С 33
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 853. Л. 4-5.
3 Зеленин И.Е. Осуществление политики «ликвидации кулачества как класса» (осень 1930-1932 гг.)... С. 34.
215
Краевое финансовое управление в секретном циркуляре «О выявлении кулацких хозяйств и об обложении их сельскохозяйственным налогом в индивидуальном порядке» (8 июня 1931 г.) особое внимание обратило финансовые органы на то, что ((прошлогодняя работа по выявлению кулацких хозяйств была недостаточной», а в нынешнюю кампанию «по отдельным районам» не все кулацкие хозяйства выявлены и обложены в индивидуальном порядке. По отдельным районам «имеет место правооппортунистическая тенденция в этой работе». Кроме «правооппбртунистических тенденций» есть и ((явления левого загиба и тенденция на голое раскулачивание — через налог». Оценив «все эти явления как явно ошибочные, не соответствующие проводимой политике партии и правительства в этом вопросе», циркуляр потребовал от Коми областного и районных финансовых отделов «особое внимание уделить методам решительной борьбы с оппортунистическими настроениями отдельных работников районного и сельсоветовского аппарата». «Эта работа, — указывалось в циркуляре, -— должна быть особенно в отношении тех работников, которые пытаются доказать, что в связи с результатами кампании 1930 г. в районах не осталось кулацких хозяйств (все или большинство раскулачены)»1.
Динамика выявления кулацких хозяйств характеризуется следующими данными: на 1 декабря 1930 г. в Коми области было выявлено 786 кулацких хозяйств или 1,5%, на 1 июня 1931 г. — 628 (1,25% всех единоличных хозяйств), на 1 декабря 1931 г. — 608, на 10 марта 1932 г. — 823 (1,7%), на 1 февраля 1933 г. — 936 хозяйств2. В Усть-Вымском районе к лету 1931 г. в «кулацких» списках числилось 97 хозяйств (1,2%), в Удорском — 42 (1,4%), в Усть-Куломском — 77 (0,9%), в Сторожевском — 20 (0,5%), в Сыктывдинском — 51 (0,5%), в Визингском — 43 (0,7%), в Прилузском — 68 (1,2%), в Ижемском — 162 (2,7%), в Усть-Цилемском — 73 (2, 4%)3.
На 10 марта 1932 г. в Усть:Вымском районе числилось 97 кулацких хозяйств, Удорском — 30, Усть-Куломском 105, Сторожевском — 47, Сыктывдинском — 78, Визингском — 73, Прилузском — 109, Ижемском — 173, Усть-Цилемском — 81, Троицко-Печорском — 22, Сыктывкаре— 84.
1 ВОГА. Ф. 1758. Оп.1. Д. 88. Л. 2.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Д. 263. Л., 132; Ф. 383. On. 1. Д. 7. Л. 135; Ф. 137. 1. Д. 263. Л. 132.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Д. 263. Л. 132.
4 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 2367. Л. 15.
216
По неполным данным, с осени 1930 до конца 1932 гт. к числу кулацких впервые было отнесено 546 крестьянских хозяйств1.
Несомненный интерес представляет вопрос о механизме выявления кулацких хозяйств сельскими и волостными органами и составлении ежегодных поименных списков кулаков с указанием эксплуататорских признаков. Основой для составления ежегодных списков кулаков служили списки предыдущего года. «Сельсоветы должны были по каждому хозяйству, числящемуся в предыдущем году, сделать отметку о происходящих в хозяйстве изменениях»2.
Кулацкие хозяйства условно делились на три категории:
1. «Хозяйства, раскулаченные в предыдущем году»;
2. «Кулацкие хозяйства, которые остались по какой-либо причине нераскулаченными»;
3. Хозяйства, «освобожденные от индивидуального обложения в течение предыдущего года в порядке пересмотра кулацких списков», то есть по решениям налоговых комиссий признанные середняцкими.
Протоколы сельских и районных налоговых комиссий свидетельствуют, что, как правило, все «хозяйства, раскулаченные в предыдущем году», но оставшиеся в деревне, вновь попадали в кулацкие списки, за исключением случаев продажи дома. Приведем для примера строки из нескольких постановлений: «Сельскохозяйственным налогом в индивидуальном порядке облагать как раскулаченное хозяйство»; «Признаки для обложения утрачены. Утрате этих признаков послужило раскулачивание. Принимая во внимание, что хозяйство развивалось на протяжении десятков лет беспрерывно нетрудовым путем, считать кулацким»; «Имущество продано за недоимки, считать хозяйство кулацким»3.
«Закулачивание» уже раскулаченных хозяйств объясняется убежденностью местных работников в «антисоветских настроениях» разоренных крестьян (о «политическом» признаке речь пойдет дальше), а также стремлением любой ценой выполнить количественные задания по выявлению кулаков. Нередко раскулаченные были тем «резервом», которым заполнялись списки уже по завершении кампании — в случае «недовыполнения» заданий.
Подсчитано: Список крестьян Коми АО, отнесенных к группе кулаков» // Покаяние: Мартиролог / Сост.: Г.Ф. Доброноженко, Л.С. Шабалова. Сыктывкар, 2004. Т. 6. С. 1028-1134.
2 ГАРФ. Ф. А-41. Оп. 16. Д. 8. Л. 125 об.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 92. On. 1. Д. 224. Л. 40-41 об.
217
Все кулацкие хозяйства, «оставшиеся по какой-либо причине нераскулаченными», автоматически включались в списки нового года.
Третья категория — хозяйства, «признанные при пересмотре середняцкими ввиду отсутствия нетрудового дохода», — была самой подвижной, «классовое лицо» которой менялось иногда по 2-3 раза в год. Налоговые работники воспринимали эту категорию, как и раскулаченных, как «резерв» для пополнения списков кулаков.
Приведем в качестве примера данные о выявлении кулаков налоговой кампанией 1930/31 г. в Пысском сельсовете Удорского района. В начальный период налоговой кампании (ноябрь 1930 г.) в списках кулаков по сельсовету значатся 10 хозяйств, 7 из которых были в апреле 1930 г. переведены из кулаков в середняки «ввиду отсутствия нетрудовых признаков». В итоговых налоговых списках за 1930/31 г. из 9 кулацких хозяйств (2 хозяйства — по 1 категории, 4 — по II категории и 3 — по III категории) 5 — исключенные из списков в апреле 1930 г. (2 — по II категории* 3 — по III категории»1. Крестьянин Н.И. Удоратин из Пыелдинского сельсовета писал в октябре 1931 г. в жалобе на неправильное отнесение к кулакам: «сельсовет ныне опять признал мое хозяйство кулацким... Пять раз я уже освобождался от неприятного звания —- кулак. Меня освобождали за отсутствием признаков для индивидуального обложения»2.
Одновременно с проверкой старых списков кулаков проводилась кампания довыявления новых кулацких хозяйств, которые «имели признаки и остались по какой-либо причине не выявленными в прошлом году или приобрели (!) кулацкие признаки в последнее время».
В 1931-1932 гг. среди оставшихся не выявленными хозяйств подавляющее большинство привлекалось к индивидуальному налогу как кулацкие за социальное (дореволюционное) прошлое: «бывшие торговцы», «бывшие спекулянты», «бывшие эксплуататоры бедноты». В протоколах сельских налоговых комиссий наиболее распространенной формулировкой признаков кулаков становится «проживание на ранее накопленные нетрудовые доходы». К кулакам относили крестьян, ко-: торые «живут за счет нетрудовых ценностей и доходов, накопленных путем занятия торговлей», «за счет нетрудовых доходов в прошлом имеет материальные накопления, служащие источником существования в настоящее время», «частичная торговля до 1917 г.», «хозяйство
1 ГУРК «НАРК». Ф. 92. On. 1. Д. 244. Л. 1, 1об, 2, 2об, 3, 3 об, 4, 4 об, 40,
40 об, 41,41 об.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 883. On. 1. Д. 24. Т. 2. С. ПО
218
Эта особенность судебной политики и, конечно, судебной практики в различные периода проведения хлебозаготовительной кампании отмечается и в официальных, документах • НКЮ. Например, в отчете НКЮ о выполнении органами юстиции директив партии по хлебозаготовкам в 1930/31 п говорилось, что «уголовную политику по хлебрза-готовкам можно разделить на три периода». Первый период («от начала кампании до первых чисел ноября») характеризуется «мягкостью судебных репрессий и не только в отношении зажиточного, но и к кулаку». Второй период (с первых по двадцатые числа ноября) «характеризует усиление репрессий к кулаку и зажиточному». Особенность третьего периода, начавшегося в двадцатых числах ноября, — «в совершении недопустимых и противоречащих директивам партии и правительства перегибах в отношении середняка»2.
Тенденция к ужесточению мер наказания прослеживается и в директивах, разъясняющих применение мер социальной защиты при рассмотрении дел по лесозаготовкам и сплаву. Так в директивах^ принятых в начале лесозаготовительного сезона 1932/33 г. (сентябрь-октябрь 1932 г.), предлагается «за невыполнение твердых заданий кулацко-зажиточные хозяйства» привлекать «в первый раз к ответственности в административном порядке» и лишь «при повторении и злостном невыполнении» — передавать дело в суд3,
В декабре 1932 г. принимаются решения «об изменении мер ответственности кулацких хозяйств за невыполнение твердьк заданий по лесозаготовкам». В письме прокурора Северного края во фракцию ВКП(б) крайисполкома от 2 декабря 1932 г. приводится следующее обоснование необходимости ужесточения мер: «1) административные
1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 16; Д. 372. Л. 73-75; Ф. 137. Оп. 1.Д. 199. Л, 192-193.
v Советская юстиция. 1931. № 3. С. 28.
Размер штрафа кулацким хозяйствам определялся в размере «не свыше 50%» и зажиточным — в размере «30% стоимости невыполненного задания». 3 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 2362. Л. 54.
187
меры Бездействия по отношению кулацких хозяйств, не выполняющих твердых заданий по лесозаготовкам, не могут являться реальными в смысле обеспечения аккуратного выполнения ими твердых заданий по лесозаготовкам»; и «2) сама мера воздействия, определяемая административную ответственность в размере 50% стоимости невыполненного твердого задания, является мягкой и несоответствующей мерам репрессий, применяемым за невыполнение твердых заданий по хоз-полит. кампаниям к кулацким хозяйствам». Учитывая вышеприведенные аргументы, прокурор «просит изменить» соответствующие положения разъяснения от 15 октября 1932 т., «указав ответственность' за невыполнение твердых заданий для: кулацких хозяйств — в судебном порядке по 3 ч. 61 ст. УК; зажиточных хозяйств —; в первый раз в административном порядке, при повторности ^~ в судебном порядке по 2 ч. 61 ст. УК, а при наличии особо злостных действий — по 3 ч. 6Г ст. УК»1. Эти положения повторяются в директивах краевых органов* направленных на места в январе 1933 г.2 ' i
Обратим внимание на следующую особенность директив краевых и областных органов: всё указания так или иначе нарушали ст. 61 в новой редакции и разъяснения новой редакции Верховным судом.'В первом случае (в период подготовки к заготовительным кампаниям) нарушалось положение о привлечении кулаков сразу по ч. 3 ст. 61, т.е. без предварит ельйого применения административных мер (штраф) или более мягкого' наказания* предусмотренного ч. 2 ст. 61. В завершаю* щйй период кампаний (по заготовкам сельскохозяйственной продукции) нарушалось положение о привлечении сразу по ч. 3 ст. 61 «только кулаков». < • 5 :" ;:
Кроме изменения -мер социальной защиты в различные периоды за* готовительных кампаний меняется и общая тональность Директив, формулировки основных требований к работе репрессивных органов (сокращение сроков проведения следствия; «заочное рассмотрение дел и вынесение приговоров* й т.п.). >
1 АОГА. Ф. 621. Оп. 3. Д. 99. Л. 96-96 об.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д: 2413. Л; 5г
28 октября 1930 г. Севкрайпрокуратурой и Севкрайсудом был принят специальный циркуляр, допускающий «рассмотрение уголовных дел на кулаков и зажиточных, уклоняющихся от лесозаготовок, заочно». Директивным письмом управления прокуратуры Северного края от 25 декабря 1931т. были внесены некоторые изменения в порядок осуждения «заочно»: «на зажиточных кресть-
188
В период «прорыва» заготовок директивы требовали «применять беспощадные карательные меры»: «всех кулаков, не выполняющих твердые задания по хлебозаготовкам, арестовать и направлять в распоряжение прокурора и уполномоченного ОГПУ», «последним вместе с нарсудьей в течение 48 час. разобрать все дела на кулацкие хозяйства», «командировать немедленно судебно-следственные бригады в наиболее отсталые по вербовке рабгужсилы сельсоветы для привлечения к суровой ответственности кулацко-зажиточные хозяйства», «в суточный срок выслать кулацкЬ-зажиточную часть деревни с твердыми заданиями, сопротивляющихся арестовывать, немедленно отдавать под суд, применяя к ним штрафы с немедленным 24-часовым взысканием вплоть до конфискации имущества», «все дела по обвинению кулаков рассматривать в 3-х дневный срок» («в течение 5-10 дней»), В директивах указывается на • «наличие правооппортунйстической практики в работе нарсудов», «исключительную мягкость приговоров в отношении кулаков» и высказывается требование «прекратить возмутительное потворство кулацко-зажиточной верхушке деревни». После завершения кампаний вспоминали о «революционной законности», о «перегибах в отношении трудящихся единоличников», применении к ним мер социальной защиты, не предусмотренных законодательством \
Кулаки, раскулаченные, зажиточные, подкулачники: признаки «классово-чуждых элементов»
В официальной идеологий, большевистском законодательстве и политике начала 1930-х гг. присутствуют два подхода к трактовке социальной структуры крестьянства. *
В соответствии с первым, объективистским подходом,, социально-классовое лицо хозяйства определяли на основе социально-экономических критериев. В социально-экономической структуре единоличного крестьянства первой половины 1930-х гг. выделяют две социальные группы (типа) единоличников — «трудовые хозяйства» (бедняки и середняки) и «кулацко-зажиточные» («кулацко-зажиточная верхушка деревни»). В социальной группе «кулацко-зажиточные» выделяются две «прослойки» («типа», «группы»): «кулацкие» и «зажи-
ян право на заочное рассмотрение уголовного дела не распространялось» // ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 104.
- г1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 16; Д. 372. Л. 73-73; Д. 377. Л. 110-111; Ф. 137. On. 1. Д.. 199. Л. 192-193; BOA НПИ. Ф. 609. On. 1. Д. 43: Л. 27; Д. 76. Л. 8, 18,45,53.
189
точные» хозяйства. К кулацким относились хозяйства, имеющие нетрудовые доходы; признаки этой группы определялись налоговым законодательством. Основным признаком группы «зажиточные» был признак «мощность хозяйства»; однако законодательно признаки этой группы не были установлены.
В основе второго, — субъективистского — лежал идеологический критерий, возникший в годы гражданской войны и сохранившийся в 1920-е гг., по которому все крестьянство было, разделено на две группы: «союзников»; и «врагов», советской власти. Трудовые крестьянские хозяйства (в начале 1930-х гг.). оценивались как классово-близкая группа, а кулацкогзажитрчные — как классово-чуждая социальная
Группа.- ■ ■ V-,-. . , •■ irv.J!-;r;.'
При определении «социального лица» крестьянского хозяйства превалировал субъективистский подход.гК социально-экономической группе «кулацко-зажиточные хозяйства)) относились не только наиболее крепкие (зажиточные) хозяйства с признаками эксплуатации,-но, и крестьяне, выступающие против политики власти и в первую очередь против организации колхозов. Для отнесения к социально-экономической группе «трудовые хозяйства» (бедняки и середняки) необходимо бьшо быть не только маломощным (бедным), но в первую очередь «лояльным» к власти. Маломощный крестьянин, критикующий официальную политику и действия местных властей, относился к классово-чуждым элементам — «подкулачникам» — со всеми; вытекающими из этого для него последствиями. В официальной идеологии с началом проведения коллективизации выделяется политико-идеологическая группа «классово-чуждых элементов» («враги Советской власти», «антисоветская свора»), в состав которой входяткулаки, раскулаченные, зажиточные и подкулачники.
Кулаки. После массовой ликвидации кулацких хозяйств в 1930 г. перед властью встала «нелегкая» задач «изыскания» новых кулаков.;.
Крестьяне, наученные опытом предшествующих лет, «ликвидировали» основные признаки кулацкого хозяйства*. Эту тенденцию четко сформулировал М.И. Калинин: «Старые признаки кулачества почти
*С начала 1930 г., после принятия; постановления ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г., отменяющего действие Закона о разрешении аренды землитго вменении намного труда, в деревне практически
силы, резко уменьшились случай аренды земли, сдачи в наем рабочего скота и сельхозинвентаря и т.д.
190
отпали, новые не появились, чтобы их зафиксировать»1; Значительно ограничивали возможности выявления новых кулаков и решения об изменении признаков кулацких хозяйств, принятые правительством в период борьбы с «перегибами» .
Резкое сокращение к концу 1930 г. крестьянских хозяйств, имекя щих признаки нетрудового, эксплуататорского характера, объясняет популярное среди финансовых работников мнение, что нет необходимости «перечислять из года в год признаки* которые имеются», так как «все-таки в большинстве случаев их нет», и вообще «отказаться от признаков и облагать кулака как кулака»2. - г
Однако правительство нашло другое решение проблемы^ предоставив «право» выйти из столь затруднительной ситуации местным руководителям. 23 декабря 1930 г. ЦИК и СНК СССР принимают постановление «Об обложении кулацких хозяйств в индивидуальном порядке», в соответствии с которым правительство СССР предоставило право «видоизменять применительно к местным условиям» признаки кулацких хозяйств» краевым и областным исполнительным комитетам совнаркомам автономных республик, а в других союзных республиках совнаркомам этих республик»3. 26 декабря 1930 г. НКФ СССР отправил всем НКФ союзных и автономных республик телеграмму, в которой предлагалось «в течение одного дня внести на утверждение местных руководящих органов перечень дополнительных признаков, опубликовав их как обязательные постановления исполкомов в печати»4.
■i Цит. по: Мошков Ю.А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации. М., 1966. С. 176.
Специальным постановлением ЦИК и СНК Союза ССР от 23 июля 1930 г. «Об изменении ст. 29 Положения о едином сельхозналоге» (Положение... на 1930/31 г. от 28 февраля 1930 г. — Г.Д.) и инструкцией НКФ СССР от 30 июля «О признаках для обложения кулацких хозяйств в индивидуальном порядке сельхозналогом» в связи с тем, что «имели место случаи неправильного толкования ст. 29, причем' в противоречие с этой статьей расширялись признаки кулацких хозяйств» й «в целях прекращения нарушений прямого смысла Положения о едином сельскохозяйственном налоге» была уточнена ст. 29 (приведен новый перечень признаков), исключающая «необходимость дополнительных к ней обязательных постановлений местных органов власти» // СЗ СССР. 1931. № 37. Ст. 399. С. 674-676; РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 185. Л. 27.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. С. 128, 210.
3 СЗ СССР. 1931. №1. Ст. 6; №19. Ст. 171; «Известия». 1930. 25 декабря; РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 185. Л. 67.
4 РГАЭ. Ф. 7733. Оп.8. Д. 185. Л. 69.
191
30 декабря 1930 г. Севкрайисполком принимает постановление «О признаках индивидуального обложения», отменив таким образом предыдущее постановление от 2 августа 1930 г., принятое в период «борьбы с перегибами»*. «Ввиду явно недостаточного выявления количества кулацких хозяйств в крае для привлечения к обложению с.х. налогом в 1930/31 г. в индивидуальном порядке» крайисполком установил новые признаки кулацких хозяйств и «обязал» Коми облисполком и райисполкомы «принять меры к выявлению всех кулацких хозяйств». «Ориентировочно размеры» численности кулацких? хозяйств на 1930/31 г. определялись в границах «не менее 1,5% и не более 3% всех хозяйств».
К основным признакам кулацкого хозяйства по-прежнему относится «систематическое применение наемного труда для организации сельскохозяйственных работ и оленеводства или в кустарных промыслах и предприятиях». Применение наемного труда «не является признаком для обложения в индивидуальном порядке», если: «а) оленег водческое хозяйство прибегает к найму рабочей силы для пастьбы стада оленей свыше 400 голов при отсутствии трудоспособных мужчин в хозяйстве; б) наем одного рабочего на летние полевые работы при условии выбытия всех трудоспособных мужчин для личной пастьбы стада оленей не свыше 400 голов». Все основные ограничения в трактовке этого признака как признака эксплуататорского хозяйства^{существо^ вавшие в налоговом законодательстве в первые годы после введения индивидуального налога, были исключены**.' .о ..ч.\; п
^Постановление Севкрайисполкома от 2 августа 1930 г. об индивидуальном обложении кулацких хозяйств на 1930/31 г., бьшо принято на основании постановления ЦИК и СНК Союза ССР от 23 июля 1930 г. «Об изменении статьи 29 Положения о едином сельхозналоге». В постановление были включены дополнительные ограничения и признаки кулацких хозяйств.
Например, в налоговом законодательстве на 1929/30 г. разъяснялось, что «признаками, дающими основание для отнесения хозяйства к обложению в индивидуальном порядке* не могут служить следующие: а) когда применение наемного труда обусловливается характером данного производства (например, в кузнечном промысле); б) когда постоянное применение наемного труда в сельском хозяйстве или домашнем быту вызвано отсутствием в хозяйстве трудоспособных мужчин (например, хозяйства;вдов, инвалидов) или, если трудоспособные состоят на службе* являются; тяжелобольными, инвалидами либо учащимися». Хозяйства считаются «систематически применяющими наемный труд» в тех случаях, когда эти хозяйства «нанимают годовых рабочих или)же прибегают к их найму на сроки, которые превышают предельные нормы применения наемного труда, установленные окружными, губернскими исполнительными комитетами». В инструкции НКФ СССР «О порядке проведения единого сельскохозяйственного налога» (4 апреля 1929 г.) содержалось поло-
192
«Наличие в хозяйстве мельницы, толчеи, маслобойки, крупорушки или др. промышленного предприятия» являлось признаком кулацкого хозяйства не только в случае применения в них механических двигателей, но и «силы ветра, воды или домашних животных». Напомним, что в предыдущие годы наличие таких предприятий являлось признаком кулацкого хозяйства при условии, что на них применяется механический двигатель или наемный труд. К признакам кулацкого хозяйства было отнесено и «наличие в хозяйстве занятия кожевенным или овчинным промыслом при условии, если выработка производилась или производится из закупленного сырья заказчика, если чистый доход от промысла превышает 120 руб.»
В более развернутой форме приводится и такой эксплуататорский признак как «систематическая сдача в наем сложных1 сельскохозяйственных машин с механическим двигателем». Кроме «производства на этих машинах работы за плату в других хозяйствах» признаком кулацкого хозяйства является и «использование сельскохозяйственного инвентаря в других хозяйствах на кабальных условиях по спекулятивным ценам» и «систематическая переработка чужого масла ш <5воем сепараторе, скупка для переработки или сдача в аренду сепаратора с целью извлечения прибыли». > -
Признак «наличие аренды земли на1 кабальных для сдатчика условиях» дополнен также признаком «сдача в аренду промысловой посуды и оборудования»* «сдача в аренду транспортных средств для* переброски грузовгрузОпОдаемнос^ьюйеменее 1 тонны» . ^ X п 1 Никаких разъяснений, а! тем более ограничений, за исключением указания на срок действия этого признака, не содержится и в трактовке признака «наличие в хозяйстве дохода от скупки или торговли или ростовщичества (деньгами и натурой)» и «занятие торговым посред-, ничеством»*. Впервые, в качестве признака кулацкого, хозяйства, вы-
| г - - ■ -—:. ■ ...-.sy' . .,• .г. v'. '
|лжёние, согласно которому «в отношении хозяйств, в которых необходимость I применения наемного труда вызывается характером ведения сельского хозяй-I ства или промысла, .; sисполкомы устанавливают количество рабочих дней, | при которых хозяйство не может привлекаться к обложению в индивиду аль-| ном порядке. При этом предельные размеры использования наемного труда в ^хозяйстве устанавливаются различные* в зависимости от особенностей как ж отдельных районов, так и от характера промысла или сельского хозяйства (хо-Рзяйства табаководов, огородников, виноградарей, хмелеводов, садоводов* ско-Гтоводов и т.д.)» // РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 7. Д. 271. Л.г53-54. |*л/мЬргАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 182. Л. 210.
I*В инструкции НКФ ССР от 30 юоля 1930 г. к постановлению СНК ССР от I 23 июля о признаках для обложения кулацких хозяйств сельхозналогом в индивидуальном порядке содержалось, например, следующее положение: к заня
193
деляется «эксплуатация бедноты, середняков и колхозников путем раздачи денег, продуктов, семян, кормов, машин за отработку или за проценты». s
К признакам кулацкого хозяйства, относится и «систематическая сдача в наем отдельных оборудованных построек под жилье, предприятия или учреждения», «наличие в хозяйстве подрядов и поставок коммерческого характера»,.«содержание постоялого двора или частного заведения», «наличие дохода от религиозного, культа». Впервые в калестве самостоятельного признака выделяется «наличие в хозяйстве доходов от занятия извозом или ямщиной с постоянным или периодическим применением наемного труда». ■ , г v ^ j :
Одним из i самых существенных дополнений* значительно расширявших категорию хозяйств, подпадавших под индивидуальное обло-жение.является введение нового признака кулацкого хозяйства —г наличие в хозяйстве бывших крупных торговцев, промышленников «значительных материальнргх накоплений, служащих источником существования в настоящее время» . ^ , v ••• . у .• .. ,ч ли,:
В, постановлении; Севкрайисполкома были определены сроки,«действия» для перечисленных в; постановлении признаков. «Наличие в хозяйстве фактов применения наемного труда, сдача в наем сельскохозяйственных орудий, различных, форм аренд, всех видов промышленных предприятий» учитывалось с 1 мая 1929 г.; «наличие в хозяйстве дохода от скупки или торговли или ростовщичества (деньгами и натурой)», а также «наличие в хозяйстве подрядов и поставок коммерческого характера» после 1 мая 1928 г.; наличие в хозяйстве бывших
*В инструкции НКФ СССР от 30 июля 1930 г. содержалось следующее положение: «не подлежат обложению в индивидуальном порядке хозяйства, члены которых лишены избирательных прав за прошлую деятельность (бывшие полицейские, бывшие торговцы и т.п.) или за уголовные проступки, если в хозяйстве нет кулацких признаков» //ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 1413. Л. 79. . .
194
крупных торговце и промышленников «значительных материальных накоплений» — с 1 мая 1927 г.1
В постановлении Коми облисполкома от 31 декабря 1930 г. повторяются все основные признаки, перечисленные в постановлении Сев-крайисполкома*. Коми облисполком обязал все райисполкомы и сель^ советы «с опубликованием настоящего постановления немедленно приступить к довыявлению кулацких хозяйств на основании приведенных выше признаков и обложить в индивидуальном порядке»; закончить «таковую работу» предлагалось к 25 января 1931 г.2
При проведении кампании 1930/31 г. по, выявлению кулацких хозяйств особое внимание предлагалось уделять выявлению «скрытых признаков эксплуатации», «скрытых форм получения нетрудовых доходов». В директивном письме прокуратуры Коми области о проведений кампании по «довыявлению кулацких хозяйств» (10 января 1931 г.) указывалось, что кулак, «продолжая эксплуатацию», «усиленно ликвидирует внешние признаки обложения». Эксплуатация проявляется главным образом «в скрытомвиде», нагфимер в виде нения наемного труда под видом аренды земли исполу и т.п.», и пот этому при «довыявлёнии кулацких хозяйств» предлагалось «особо обратить внимание на возможности различных ухищрений со стороны кулаков, стремящихся ликвидирова.ть внешние признаки [ эксплуатации, чтобы ускользнуть от индивидуального обложения», В целях более полного выявления кулаков в директивах, финансовых органов предлагалось уделить «исключительное внимание установлению; фактов нелегальной ^торговли, скупки, .перепродажи, раздачи кустарям на дом, сырья, подрядами т.д.», «установить наблюдение за базарами, рынками, железнодорожными станциями и пристанями о целью обнаружения скупщиков и перепродавцов»3.
В конце февраля-марте 1931 г. вносятся некоторые изменения в постановление Коми облисполкомом от 31 декабря 1930 г.
J РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 182. Л. 210.
*В постановлении Коми облисполкома содержалось лишь одно изменение в сравнении с краевым постановлением: «Сдача в наем помещений, квартир при условий превышения дохода 200 руб; в год»; в краевом постановлении — «Сдача помещения под школы, как правило, не может служить признаком для тцшвидуального обложения, если чистый доход от сдачи (исключая услуги) не превышает 120 руб.».
ГУРК «НАРК». Ф. 137. On. 1. Д. 331. Л. 8.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 137. On. 1. Д. 199. Л. 33-34.
195
26 февраля 1931 г. облисполком отменил положение, в соответствии с которым признаком для отнесения хозяйства в группу кулаков являлось «наличие в хозяйстве предприятий (кожевенное, маслодельное, овчинное), если сырье переработал скупленное й доход превышает 120 руб. в год». Циркулярным письмом облфинотдела от 10 марта 1931 г. вносятся новые «поправки и разъяснения»: «переработка на своем сепараторе чужого молока является признаком для индивидуального обложения в том случае, когда хозяйство имеет кроме этого иныепризнакинетрудовогодохода»; «сдача в аренду сепаратора является признаком в том случае, кбгда сдача носит кабальный характер».
Этим же письмом облфинотдел указал, что «установленные ориентировочные размеры индивидуального обложения не менее 1*5% й не более 3%» естественно не должны являться препятствием к полному вьывлёнйю по районукулацких хозяйств, хотя бы размеры последних и превышали 3% к общему количеству» крестьянских хозяйств»
'В связи с переносом налогового года (с 1 октября на 1 января) 29 марта 1931' г. правительство принимает новое Положение о едином сельскохозяйственном налоге на 1931 г. В Положении отсутствовала характеристика признаков для обложения кулацких хозяйств в индивидуальном порядке, которые «устанавливаются советами народных комиссаров союзных республик5 и rib их поручению советами народных комиссаров автономных республик, краевыми и областными исполнительными комитетами применительно к местным условиям». Единственное «бг^аничёние», которое оговаривалось в постановлении, было сформулировано следующим образом: ЧоПравителЬства сбюзных республик должны установить ттцательное наблюдение за тем, чтобк ни в каком случае неДоггускалось обложение в индивидуальном порядке середняцких хозяйств. Виновные в/нарушении этого правила должны привлекаться к строгбй административной или судебной ответственности»2. '■ ' ; ■
5 апреля 1931 г. СНК СССР принял постановление «О порядке проведения закона о едином сельскохозяйственном налоге», в котором перечисляются традиционные признаки эксплуатации без каких-либо указаний на ограничения в их трактовке. В постановлении содержалось, положение, снимавшее с правительства всякую ответственность за применение закона в практике налоговой кампании: «установленг
1 ГУРК «НАРК». Ф. 383. On. 1. Д. 7. Л. 135.
2 СЗ СССР. 1931. № 19. Ст. 171.
196
ные признаки объявляются населению постановлениями местных исполкомов»1.
В инструкции НКФ СССР о применении Положения о едином сельскохозяйственном налоге на 1931 г. содержалось лишь одно положение, ограничивающее творчество местных финансовых органов при Определении признаков: «обложению сельскохозяйственным налогом в индивидуальном порядке подлежат хозяйства, которые имеют эти признаки к моменту учета или имели их в 1930 г., хотя к моменту учета эти признаки потеряны». Хозяйства, «которые в течение окладного года приобретут кулацкие признаки», а также хозяйства (что особенно* важно!), «которые во время учета дохода скрыли кулацкие признаки, должны быть после выявления их немедленно обложены в индивидуальном порядке»2.
°" 12 марта 1931 г. Севкрайисполком принимает новое постановление о проведении закона 6 сельхозналоге на 1931 г., в котором почти дословно повторяются признаки кулацких хозяйств из постановления от 31 декаб-< ря 1930 г. за одним существенным изменением: из нового положения исключены какие-либо ограничения срока действия признаков. Таким образом постановление нарушало положение союзного законодательства об обложении сельскохналогом в индивидуальном порядке хозяйств, которые имели эти признаки к моменту учета или в 1930 г.
Отступления от союзного законодательства 1931 г. в отношений периода учёта признаков имели место во многих регионах страны. Какт правило, признаки кулацких хозяйств учитывались на момент введения индивидуального обложения (1928/29 г.). Местные финансовые органы неоднократно ставили перед НКФ СССР вопрос о возможности изменения года учёта признаков, вплоть до периода, предшествующего принятию индивидуального обложения, а также и предоставлении права крайисполкомам и Облисполкомам дифференцировать признаки «для отдельных районов края (области)» «со слабым процентом выяв^! ления кулаков». ( :
0 повсеместных изменениях сроков учета признаков кулаков в постановлениях местных исполкомов говорили руководители финансовых органов республик, краев и областей на совещании, созванном НКФ СССР в феврале 1932 г. для разработки проекта закона о сельскохозяйственном налоге. Позиция НКФ СССР в отношении изменения исполкомами сроков учета признаков кулацких хозяйств достаточно четко была определена в выступлении на совещании руководи-
1 СЗ СССР. 1931. № 18. Ст. 188.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 9. Д. 217. Л. 39,40.
197
теля сектора массовых платежей НКФ СССР Тамаркина: «Здесь вы имеете довольно широкое поле деятельности, и тут ни в какой мере не искажается самостоятельность местных руководителей..'. В некоторых районах по существу так и делали... И мы это прекрасно знали в НКФ Союза и мы, однако, по этому поводу не посылали никаких ни угрожающих писем, ни угрожающих телеграмм... Если край поднимет этот вопрос* мы возражать не будем»1.
. «Самый важный вопрос, — по мнению участников совещания при НКФ СССР — не тот, как облагать кулака, ибо нынешняя система себя оправдала, а кого облагать, признаки кулака»2. , i
На совещании была высказана позиция, не сформулированная четг ко, но звучавшая в критике массовых «перегибов» в отношении середняка — исключить из законодательства или изменить те признаки, на основе которых допускались «перегибы». Наибольшее количество случаев «перегибов», по мнению сторонников этой точки зрения, было по признаку «скупка и перепродажа продуктов на рынке»: «повезет [крестьянин. — Г.Д.] на рынок полмещка пшена, а его за это облагали в индивидуальном порядке»3. , л
:. Отсутствие в деревне хозяйств с эксплуататорскими признаками, которые, можно бьшо бы четко сформулировать, а тем более определить их количественные параметры, объясняет мнение многих руководящих работников о необходимости упростить признаки кулацких хозяйств и «установить один признак», например «нетрудовой доход» и все!».^Интересна аргументация одного из участников, совещания* высказавшего эту точку зрения: нет необходимости «перечисления из. года в год признаков, которые имеются», так как, по его мнению, «все-таки этого [реальных признаков, — Г.Д.] в большинстве случаев нет»4. Таким образом выступающий фактически признал факт, что хозяйств* которые можно отнести к кулакам на основе сформулированных ;в налоговом законодательстве и,постановлениях.местных исполкомов признаков, в деревне нет.
Высказывалось предложение установить, один имущественный признак, наприм ер «имущественный доход 500 руб.»: «если он получает конъюнктурного дохода 500 руб., классовый враг, облагать в индивидуальном порядке»5, v/v
' 1 РГАЭ Ф. 7733. Оп. 8. Д. 192. Л. 66; Оп. 10. Д. 316. Л. 206,207, 207 об.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. 185.
3 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С. 111-
4 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С. 128. ^
5 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С 158 об. =•
198
Большинство участников совещания придерживались точки зрения, что существующие признаки служат тесными рогатками», «мешают выявить кулака» и «не отвечают требованиям деревни». Решить проблему выявления кулацких хозяйств в 1932 г. можно через «расширение перечня признаков» кулацких хозяйств («определение новых признаков»). Предложение установить признак, который «у нас есть на местах», — «проживание на нетрудовые доходы,^полученные в про-шлом», — большинство участников совещания поддержали1.
Одной из проблем, вызвавшей особенно ожесточенные дискуссии на совещании, было определение ограничительного срока действия нетрудовых доходов (год учета признаков). При обсуждении конкретного периода, с которого должны учитываться нетрудовое доходы, были сформулированы две основные позиции.
Первая позиция — «сохранить действующую систему» и «ограничиться учетом нетрудовых признаков, имевших место в предшествующий налоговый.год» (1931 г.). По мнению сторонников этой точки зрения «мы должны смотреть текущий год и прошлый», а «не вдаваться в древнюю историю»* в противном случае возможно «наделать ляп- • сусов в этом важнейшем вопросе»2, .. t ■
Сторонники второй, более популярной среди участников совещания, позиции полагали, что без учета «древней истории» выявить эксплуататорские хозяйства в деревне 1932 г. практически невозможно, и поэтому ограничитель, содержащийся в налоговом законодательстве 1931 г., «надо послать к черту»; Предлагалось «взять тот момент* когда мы начали особенно наступать на капиталистические элементы», или период введения индивидуального обложения, то есть, 1927-1929 гг., или даже учитывать нетрудовые доходы за весь послереволюционный период («надо сказать попросту, если с 1917 г. был какой-нибудь признак, готово дело, классовый враг, облагай в индивидуальном порядке») 3.
При сохранении в налоговом законодательстве 1932 г. индивидуального обложения в условиях ликвидации эксплуататорских хозяйств возможны были только два способа решения проблемы. Или отменить в союзном законодательстве все эксплуататорские признаки и «облагать кулака как кулака» (что бьшо конечно невозможно в условиях реализации официального курса на ликвидацию эксплуататорских хозяйств) или расширить возможности выявления новых кулацких хо
РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. ПО, 209об- 210 2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С. 207,208 об РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. С.158 об, 161,208 об., 209,209об
199
зяйств за счет введения нового учета признаков за весь советский период.' ' - ■■ • ■
Среди проблем, вызвавших особенно ожесточенные дискуссии на совещании, была проблема, «где определить признаки кулаков (в том числе и ограничительный срок действия нетрудовых доходов, год учета признаков): в общесоюзном законодательстве или предоставить право их определения местным исполкомам?» Вполне закономерно, что большинство участников совещания, представляющих региональные финансовые органы, считали, что «порядок, который имелся в 1931 г., когда признаки устанавливались^ отдельными республиками и краями, себя оправдал»; «пересматривать действующую систему нет необходимости»; «в союзном законе установить признаки кулака немыслимо». На совещании было высказано два аргумента в поддержку этой позиции: во-первых, «каждый край, каждая область имеет свои особенности», лучше знает особенности района; что позволяет учесть специфику», и, во-вторых, — предоставление права определять признаки местным органам власти позволяет установить на местах такие признаки, которые помогут «развязать» руки налоговым работникам и выявить «необходимое» число кулаков1; '
Участники совещания поставили вопрос о предоставлении'права крайисполкомам и облисполкомам дифференцировать признаки для отдельных районов края (области) «со слабым процентом выявления кулаков»* главным образом ограничительного срока учета кулацких признаков; Высказывалось даже предложение предоставить право установления признаков кулацких хозяйств не только краевым и областным исполкомам, но и «районным налоговым комиссиям по их усмотрению облагать те кулацкие хозяйства, которые не подходят по признакам, установленным сейчас»2.
Руководитель сектора массовых платежей Тамаркина, высказавшая официальную точку зрения НКФ СССР («определить ограничительный срок в союзном законодательстве»); отвечая на предложения участников совещаний, сказала следующее: «Здесь вы имеете довольно широкое Поле деятельности йтут ни в какой мере не искажается самостоятельность местных руководителей... Если край поднимет этот вопрос, мы возражать не будем* но сейчас не оговорить год, это — дать возможность всяких перегибов»3.
1 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. 138,208 об.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 316. Л. 209 об.
3 РГАЭ ФЛ733.0п. 10. Д. 316. Л. 206,207,207 об.
200
Положение о сельскохозяйственном налоге на 1932 г, по-прежнему .выделяло кулацкие хозяйства в отдельную группу, подлежащую обложению «по их действительной доходности* а не по нормам». Признаки кулацких хозяйств, как и в 1931 г., устанавливались «совнаркомами союзных республик и по их поручению совнаркомами ,автономных республик, краевыми и областными исполкомами применительно к местным условиям»1.
В инструкции НКФ СССР «О порядке проведения сельскохозяйственного налога» в 1932 г. (апрель 1932 г.) кроме, общей формулировки
О ТОМ. чтп /mnintrov"------------^
ч___л_____.;-д V;jn.|/\/mvt иищси лрирмуЛИрОВКИ
о том, что «признаки кулацких хозяйств в каждой республике, области и крае объявляются постановлением СНК союзных республик или обл. (край) исполкомами», содержится ограничительный признак, которого нет в Положении: обложению в индивидуальном порядке, подлежат хозяйства, которые «имеют эти признаки к моменту учета или имели их в 1931 г., хотя бы к моменту учета эти признаки были утрачены» 2.
В постановлении Севкрайисполкома о проведении сельхозналога в 1932 г. (19 мая 1932 г.) фактически дословно повторяли основные признаки, приведенные в постановлении СНК РСФСР «О. порядке проведения закона о сельскохозяйственном налоге на 1932 г. (7 мая 1932 г.). Однако в постановлении Севкрайисполкома был признак определения кулацких хозяйств,, который противоречил инструкции НКФ СССР: «Хозяйства бывших крупных торговцев и промышленников и кулаков, хотя бы и утративших эти внешние признаки в настоящее время, но имеющих от прошлого значительные материальные накопления, служащие источником существования в настоящее время» (ст. 11, пункт «Т»). Этот признак позволял привлекать те хозяйства, которые «имели нетрудовые доходы ранее, например торговля в 20-24 гг., систематическое применение найма рабочей силы в сельском хоз-ве в,эти же годы или до революции». В постановлении Севкрайисполкома отсутствовало и ограничение срока действия эксплуататорских признаков 1931г.3 Постановление Коми облисполкома об основных положениях проведения в Коми области закона о едином сельскохозяйственном налоге на 1932 г., принятое 3 июня 1932 г., повторяло все признаки кулацких хозяйств, указанные в краевом постановлении, в том числе и признак,
РГАЭ. Ф. 7733. Oil 10. Д.326. Л. 28,30 2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 327. Л. 47,49. АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 28. Л. 33.
201
определенный пунктом «Т» (в постановлении Коми облисполкома — пункт «У»)1.
3 июня 1932 т.НКФ РСФСР потребовал от краевых органов отменить пункт «Т» как «противоречащий Инструкции о сельхозналоге» и «создающий опасйость массовых перегибов».
В ответном письме в НКФ РСФСР зав. крайфйнуправления приводит развернутое обоснование причин введения этого признака. Во-первых, «по всем установленным внешним признакам» кулацкие хозяйства в прошлые годы в основном ликвидированы («Часть из них — на основе сплошной коллективизации и остальные посредством индивидуального обложения сельхозналогом»)! Во-вторых, «все кулацкие хозяйства за последние годы (1931-32) таких внешних признаков, как наем рабочей силы, торговля и других нетрудовых доходов не имеют». В-третьих, в деревне «остаётся категория кулацких хозяйств, не имеющих в данное время внешних признаков», «утративших их во время революции или после», «до тех окладных годов (27-28), в которые введено индивидуальное обложение». «К Такой категории» кулацких хозяйств относятся: «бывшие крупные торговцы и лесопромышленники, эксплуататорские хозяйства, систематически пользующиеся наемным трудом в сельском хозяйстве и т.п.». Эти хозяйства, «свернувшие свои внешние кулацкие признаки», в то же время «имеют в настоящее время значительные материальные накопления в виде имущества — Ценности, нажитые нетрудовым порядком». В-четвертых, «полная ликвидация кулачества как класса на базе Сплошной коллективизации диктует необходимость введения упомянутого признака для настижения* индивидуальным налогом остальных кулацких хозяйств, которые в предыдущие годы законодательством не были подведены под индивидуальное обложение»2.
Несмотря на предложение НКФ РСФСР отменить пункт «Т» краевого постановления, специальным циркуляром от 1 июля 1932 т. Сев-крайисполком подтверждал действие этого признака, «считая необходимым в связи с этим предупредить места от создания каких бы то ни бьшо массовых перегибов по отношению середняцких трудовых хозяйств». В то же время в циркуляре от 1 июля содержались некоторые ограничения для применения на практике пункта «Т». В циркуляре оговаривалось, что «под вышеуказанный признаю) должны быть «подведены хозяйства только б/крупных торговцев и лесопромышленни
1 Единый сельскохозяйственный налог на 1932 год Коми автономной области / Издание Коми ОБФО. Сыктывкар, 1932. С. 29-30.'
* Так в тексте документа.
2 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 28. Л. 32.
202
ков» и «другие крупные эксплуататорские хозяйства», которые утеряли эти внешние признаки до момента введения индивидуального обложения (1927/28 г.)», но «лишенные по этим признакам избирательных прав» в прошлые годы. Таким образом, эксплуататорский характер этих хозяйства должен быть подтвержден лишением избирательных прав. В циркуляре также разъяснялось, что следует понимать под «значительными материальными накоплениями, служащими источниками существования и в настоящее время»: «наличие в хозяйстве совокупности материальных ценностей нетрудового накопления: остатки товаров, сложный с/х инвентарь, скот, земельные расчистки, имущественные резко вьщеляющиеся ценности, которые пускаются или нелегально частью в продажу, и доходами* от которых хозяйства пользуются для своего существования именно в настоящее время же». Наличие этих «ценностей» в хозяйстве («без случаев,продажи») «дает им возможность легко существовать и резко по своей экономической мощности выделяться от остальных нетрудовых; хозяйств». В циркуляре указывалось, что при «отсутствии других каких-либо признаков» не должны быть «автоматически подведены под индивидуальное обложение все «мелочные торговцы» и «хозяйства, применявшие наем рабочей силы» до и после революции (если наем «прекратился «уже несколько лет назад» (5-10 лет) и не носил «систематический характер»). В то же время оговаривались важные «условия»: если «они не имеют «абсолютно никаких материальных накоплений от указанных источников» и «хозяйства экономически не мощные и занимающиеся личным трудом»1.
В августе 1932 г. специальным постановлением Севкрайисполкома пункт «Т» был все же отменен. В двух телеграммах, отправленных Коми облфинотделу, содержалось важное указание: «хозяйства, уже привлеченные в 1932 г. к сельхозналогу в индивидуальном порядке на основании пункта «Т» ст. И», должны быть районными налоговыми комиссиями «тщательно пересмотрены». Работу по пересмотру «необходимо направить главным образом под углом довыявления в этих хозяйствах внешних признаков, имеющих место к моменту учета или в 1931 г.» Севкрайисполком «предупреждал» местные финансовые и налоговые органы, что «если отмена указанного признака... вызовет на местах ослабление работы в области выявления действительного кулачества», то это будет «расцениваться нами как проявление явного
1 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 2413. Л. 98; Д. 2362. Л. 56; АОГА. Ф. 910 Оп. 4. Д. 28. Л. 31. .
203
оппортунизма на практике, с чем поведется самая решительная и I пощадная борьба со всеми вытекающими отсюда последствиями» .
Определение признаков хозяйств, относимых к группе «раскулаченные хозяйства», давалось главным образом в директивных документах центральных финансовых органов страны в связи с разъяснением вопроса о налоговом обложении этой категории.
В секретном письме НКФ СССР от 20 ноября 1930 г. указывалось, что «раскулаченными хозяйствами считаются те, у которых конфискованы полностью все средства производства (предприятия, машины, орудия, инвентарь, рабочий скот, рогатыйскот, мелкий скот и т.д.)», и облагаются такие хозяйства сельхозналогом в общем порядке»; не могут считаться раскулаченными хозяйства, «у которых конфисковано имущество только частично»2. Разъяснения о том, что понимается под «частичной» конфискацией, в документе нет.
Развернутая характеристика группы «раскулаченные» приводится в инструкции НКФ СССР к применению Положения о едином сельхозналоге на 1931 г. (март 1931 г.). «Раскулаченными» признаются хозяйства, у которых «конфискованы полностью все средства производства и капиталы» («предприятия* машины, орудия, инвентарь, рабочий скот, рогатый скот, мелкий скот, капиталы и т.д.»). К раскулаченным хозяйствам могли быть приравнены й «те кулаки, которые в результате применения к ним мер взыскания по разного рода платежам, сборам и штрафам, лишились полностью всех средств производства, капиталов и имущества». «Не считаются раскулаченными» хозяйства, «у которых конфисковано имущество только частично», например конфискованы предприятия (мельницу и т.п.) или сложные с.х. машины* а остальное имущество конфискации не подверглось»3..
В циркуляре НКФ РСФСР «Об обложении сельхозналогом раскулаченных хозяйств» (20 декабря 1931 г.) «фактически раскулаченными» считались хозяйства, «хотя бы в их использовании бьшо оставлено имущество и инвентарь для обработки земельного надела»4.
В дополнении к циркуляру НКФ РСФСР Коми облфинотдел получает специальное разъяснение Севкрайфинуправления от 1 января 1932 г. о порядке отнесения хозяйств в группу раскулаченных и обложения их сельхозналогом. В документе указывается, что циркуляр НКФ от 20 декабря «нужно толковать в точном соответствии с Инст
1 ВОГА. Ф. 931. On. 1. Д. 13. Л. 65,69.
2 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 8. Д. 185. Л. 70.
3 РГАЭ. Ф. 773. Оп. 9. Д. 217. Л. 38-40.
4 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 13. Л. 210-211
204
рукцией о ЕСХН*», где указано, что «раскулаченными хозяйствами считаются те, у которых конфискованы полностью все средства производства и капиталы, а именно: предприятия, машины, орудия, инвентарь, рабочий скот, рогатый скот и мелкий скот, капиталы и т.дк»** В циркуляре от 20 декабря 1931 г. «НКФ же сообщает, что хозяйства фактически раскулаченные облагаются в общем порядке, хотя бы у них был в пользовании инвентарь, но не сложные с.х. машины и не рабочий скот, как это Вы-понимаете». «Под имуществом, — разъясняет Севкрайфинуправление, — нужно понимать имущество личного пользования, не перечисленное... в инструкции, например одежда, утварь домашнего обихода и т.п.» Следовательно* «основным признаком раскулаченного хоз-ва считается лишение его крупных средств производства, всего скота рабочего и мелкого, капиталы* в том числе и дом, хотя и не служащий средством эксплуатации. Такие хозяйства облагаются в общем порядке без предоставления им каких-либо льгот, установленных для трудовых единоличных хозяйств»1.
Коми облфинотдел, получивший -явно противоречивые определения группы «раскулаченные», следовавшие из циркуляра НКФ РСФСР от 20 декабря 1931 г., и разъяснение к нему Севкрайфинуправления от 1 января 1932 г., отправляет письма в вышестоящие финансовые органы с просьбой дать дополнительные разъяснения.
В письме в НКФ РСФСР (1 февраля 1932 г.) облфинотдел просит «комментировать ваш циркуляр, т.к. при различном понимании со стороны р-нов могут быть допущены грубые политические ошибки». Например* «когда кулаку будет оставлен дом, плуг* инвентарь, куда входят также лошадь, поскольку обработка земли без лошади не мыслится, то такое хоз-во подлежит обложению в общем порядке». «Таким образом, — указывается в письме, — в наших условиях почти все кулаки, облагавшиеся на второй год, должны быть обложены в общем порядке, поскольку у некоторых остался один дом и небольшая часть
*ЕСХН—единый сельскохозяйственный налог.
**В инструкции НКФ к применению Закона (Положения) о едином сельхозналоге на 1931 г. приведенное положение продолжено следующим разъяснением: «Не считаются раскулаченными те хозяйства, у которых конфисковано имущество только частично, например конфисковали предприятия (мельницу и т.п.) или сложные с.х. машины, а остальное имущество конфискации не подверглось.
Примечание: к раскулаченным хозяйствам приравниваются и те кулаки, которые в результате применения к ним мер взыскания по разного рода платежам, сборам и штрафам лишились полностью всех средств производства, капиталов и имущества» // РГАЭ. Оп. 9, Д. 217. Л.38-40.
1 ГУРК «НАРК». Ф. 375. On. 1. Д. 605. Л. 66-66 об.
205
имущества из домашнего обихода». В то же время райфинотделы и сельсоветы облагают в общем порядке «лишь только после продажи всего имущества, включая и дом»; а «согласно же разъяснения Сев-крайфу под имуществом нужно понимать «имущество личного пользования: одежду, утварь домашнего обихода, но ни в коем случае ни дом и рабочий скот»1.
Двусмысленность формулировки в установлении признаков раскуг лаченных хозяйств потребовала дополнительного разъяснения и в специальном письме НКФ РСФСР «Об отнесении хозяйств к числу раскулаченных и обложении их сельскохозяйственным налогом» (17 марта 1932 г.). В документе указывается* что ^согласно циркуляру НКФ РСФСР от 20 декабря 1931 г. «к числу раскулаченных хозяйств, подлежащих обложению с.х. налогом в общем порядке, относятся также хозяйства, которые раскулачены в установленном, для этого порядке, но по решению тех же органов раскулаченным хозяйствам оставлено необходимое имущество и с.х. инвентарь». Поэтому, «если по решению органов, вынесших постановление о раскулачивании хозяйства, оставлен ими хозяйству, например дом, плуг, борона, лошадь и пр., это хозяйство все же должно быть обложено с.х. налогом в общем порядке»2. , \ • ОО
Это положение (в несколько иной формулировке) вошло в определение раскулаченных хозяйств, которое приводится в инструкции НКФ СССР «О порядке проведения сельскохозяйственного налога в 1932 г, (апрель 1932 г.). В инструкции «раскулаченными хозяйствами» должны считаться те, «у которых конфискованы полностью, все средства производства и капиталы (предприятия, машины, орудия, инвентарь, рабочий скот и т.д.)», а также те хозяйства, «которым в порядке раскулачивания на основе сплошной коллективизации оставлено имущество и сельскохозяйственный инвентарь, необходимый для обработки земельного надела». «Порядок, установленный для обложения раскулаченных хозяйств, распространяется и на те кулацкие хозяйства, «которые в результате применения к ним мер взыскания по разного рода платежам, сборам и штрафам лишились полностью всех средств производства, капиталов и имущества»3.
В законодательстве о сельскохозяйственных заготовках и лесозаготовках 1929/30 г. присутствует труппа «кулацко-зажиточных хозяйств». В циркуляре НКФ СССР и Россельбанка «О досрочном взы
1 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 31. Л. 39.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 375. On. 1. Д. 605. Л. 64.
3 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 10. Д. 327. Л. 47.
206
екании ссуд с кулацких и зажиточных хозяйств» от 12-13 января 1930 г. указывалось, что кулацкими хозяйствами «должны признаваться облагаемые сельхозналогом в индивидуальном порядке», а «к зажиточным хозяйствам» относятся «крестьянские хозяйства, облагаемый доход которых исчисляется для взимания единого с/к налога с определенной процентной надбавкой»1. Законодательством 1931 г. (Закон о сельхозналоге от 29 марта 1931 г.) обложение сельхозналогом с «процентной надбавкой» было отменено, й перед региональными органами встала проблема определения признаков «зажиточных» в практике проведения заготовительных кампаний.'
В соответствии с директивами Центра контрольные задания выявления «кулацко-зажиточных хозяйств» в период заготовительной кампании 1930/31 г. определялись в среднем 5-7% всех хозяйств, в том числе зажиточных — 3,5-4%2. Выполнить контрольные задания на основе признаков, сформулированных в законодательстве, бьшо практически невозможно*. Видимо это объясняется тем, что уже с осени 1930 г. местные органы власти, в нарушение этой установки Центра, давали иную (более широкую) трактовку признаков зажиточного хозяйства. ,
Впервые, по-видимому, официально вопрос о признаках зажиточных хозяйств рассматривается краевыми органами осенью 1930 г. в связи с подготовкой к проведению хлебозаготовок 1930/31 г. В решении Севкрайисполкома от 10 октября 1930 г. содержится следующее определение признаков зажиточных хозяйств: «зажиточной группой нужно считать верхушечную часть середнячества, не имеющую формальных признаков кулацкого хозяйства, по своей мощности ближе стоящей к кулаку и имеющую значительную часть излишков товарной продукции»3.
Прокуратура Северного края в директивном письме от 24 марта 1931 г. предлагала относить к зажиточным хозяйствам, «кроме хозяйств, платящих ЕСХН с процентной надбавкой, т.е. облагаемый до
1 Трагедия советской деревни. Коллективизация й раскулачивание... Т. 2. С. 105-106; ГУРК «НАРК». Ф. 136. Оп. 11 Д. 367. Л. 52; Д. 359. Л. 267.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 366. Л. 2.
*По итогам выплаты сельхозналога в Коми области за 1929/30 г. налог с процентной надбавкой платило 534 хозяйства (1,4 %), налог в индивидуальном порядке — 619 хозяйств (1,5%), к тому же значительная часть этих хозяйств была раскулачена к концу 1930 г. //АОГА. Ф. 910. On. 1. Д. 19. Л. 128-134.
3 АОГА. Ф. 621. Оп. 2. Д. 113. Л. 40; BOA НПИ. Ф. 609. On. 1. Д. 39. Л. 183.
207
ход которых превышает 500 руб.», также и хозяйства, «имеющие признаки кулацкого хозяйства» («по имущественному положению, своей мощности являются хозяйствами крепкими», «имеют в прошлом нетрудовые доходы и в последние годы ведут нетрудовое хозяйство»). Последнее утверждение фактически уравнивало признаки зажиточных и кулацких хозяйств. В письме делалась оговорка, что «всех признаков, дающих право считать хозяйство зажиточным перечислить невозможно, здесь требуется учитывать в процессе практической работы совокупность экономических факторов, обусловливающих зажиточность того или иного хозяйства в каждом конкретном случае». Поскольку в директиве указывались контрольные задания по численности этой группы (до 5-6%), то утверждение «всех признаков перечислить невозможно» развязывало руки местным работникам и ориентировало их на выполнение контрольных цифр выявления зажиточных хозяйств1.
Выявление зажиточных хозяйств при проведении заготовительных кампаний 1930/31 г. показало полное непонимание местными работниками вопроса «кого же считать зажиточными». Свидетельством этого является терминология, используемая в документах районных и сельских органов для обозначения кулацко-зажиточной группы: «кулацкая и кулацко-зажиточная часть», «кулаки и крепкозажиточная середняцкая часть деревни», «кулаки и зажиточно-середняцкая группа», «верхушечная часть деревни»2. «Значительные извращения» в отношении зажиточных хозяйств, «бороться с которыми крайне трудно», районные работники объясняют «отсутствием твердой, определенной установки» («ни областными, ни районными органами не бьшо дано четких указаний, кого следует причислять к этой группе»)3.
Отмена в конце марта 1931 г. отдельной налоговой группы, которая трактовалась как «зажиточные хозяйства» («хозяйства, выплачивающие налог с процентной надбавкой»), неопределенность в определении признаков зажиточных хозяйств в краевых постановлениях, путаница в практической работе на местах, вынудили власти Коми области обращаться за разъяснениями в Центр. В письмах Коми областной прокуратуры в НКЮ РСФСР от 19 апреля и 25 сентября 1931 г. отмечалось, что «по вопросу «кого относить к зажиточным» на местах идет невероятная путаница»; массовые «перегибы» по отношению зажи
1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. Оп.1. Д. 366. Л. 13. .
2 ВОГА. Ф. 609. On. 1. Д. 39. Л. 160 об.; Д. 76. Л.72, 73, 73 об., 282; Ф. 1758. Оп. 1.Д. 156. Л.8.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 367. Л. 50.
208
точных хозяйств («отнесение к ним середняцких хозяйств») объясняются «отсутствием установленных директивных признаков».^Руководство областной прокуратуры указало на необходимость «поставить в центральных директивных органах вопрос об установлении признаков зажиточных хозяйств, как это сделано в отношении кулацких хозяйств». Особого разъяснения требовал, по мнению областной прокуратуры, основной признак зажиточных хозяйств, указанный в директивах центра («облагаемые налогом с процентной надбавкой»): «является ли, как правило, обязательным обложение налогом с %-й надбавкой для того, чтобы отнести то или иное хозяйство к числу зажиточных, или с точки зрения мощности хозяйства этот признак не является обязательным»*1.
23 мая 1931 г. в ответ на письмо областной прокуратуры от 19 апреля прокуратура Республики направляет прокурору Коми автономной области разъяснение следующего содержания: «Прокуратура Республики уже давала указания в том смысле, что кулацкими хозяйствами должны признаваться облагаемые СХН в индивидуальном порядке, зажиточными же — облагаемые1 этим налогом с процентной надбавкой. Это разъяснение, являющееся исчерпывающим, бьшо напечатано в одном из бюллетеней НКЮ»2.
Найти выход из создавшейся ситуации и разрешить противоречие между «официальным» ограничением в признаках зажиточных категорий налогоплательщиков, выплачивающих в предыдущие годы налог с процентной надбавкой, и директивами о выявлении 5^7% кулацко-зажйточных хозяйств (в том числе 3,5-4% зажиточных»), должны были местные органы.
В начале августа 1931 г. всем райисполкомам было направлено письмо Коми облисполкома «Об определении зажиточных хозяйств», в котором выделяются два основных признака зажиточных хозяйств. По первому признаку — имущественному — к зажиточным относились хозяйства, «по мощности резко отличающиеся от рядовых середняцких хозяйств». В эту группу входили и хозяйства, «имеющие по сравнению с другими большее количество пахотной и сенокосной земли, значительное количество расчисток и распашек», «что дает им
1 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 367. Л. 50, 50 об., 53.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 136. On. 1. Д. 367. Л. 52.
209
возможность содержать большее количество скота и продавать излишки продуктов на рынок»1.
Второй признак—- полутрудовой характер хозяйства, то есть хозяйства, «по источникам доходов приближающиеся к категории кулацких хозяйств, хотя бы по мощности и не отличавшиеся от общей массы середняков». Ко второй группе относятся «прежде всего хозяйства, имевшие в недалеком прошлом или имеющие в настоящем нетрудовые доходы, учтенные по сельскохозяйственному налогу в размерах ниже того минимума, который давал бы право их относить к категории кулацких хозяйств (квартирная плата, оплата за сдачу в аренду:их машин и, орудий, складских помещений и т.д.)», а так же хозяйства, «имеющие в настоящем или имевшие в прошлом моменты скрытой эксплуатации труда, которые не проявились достаточно резко, что давало бы право считать эти хозяйства кулацкими (устройство помочей без особой необходимости и с целью эксплуатации, применение без особой надобности резонного наемного труда в пределах, допустимых законом)». -
В письме говорится, что «перечисленными моментами далеко не исчерпываются признаки для определения зажиточных хозяйств». При разъяснении признаков зажиточных хозяйств в письме открыто не указывается политический признак. Однако при характеристике основных недостатков при проведении кампании выявления зажиточных в письме отмечаются следующие недостатки: «наблюдаются случаи, когда советы при зачислении хозяйства в число зажиточных совершенно не учитывают факты участия членов семьи в гражданской войне, наличие в семье бывших красных партизан и добровольцев Красной армии»; «ни в коем случае» не должны относиться к зажиточным хозяйствам, которые «добровольно и самоотверженно участвуют в разрешении основных хозяйственно-политических задач». Облисполком потребовал «подходить к каждому отдельному хозяйству конкретно, с учетом местных особенностей», отметив «совершенно неудовлетворительную мотивировку» отнесения хозяйств к зажиточным, что в свою очередь обязывает местные органы советов относительно каждого хозяйства иметь при оценке его исчерпывающие материалы»2.
Более откровенно о политическом признаке для квалификации хозяйства как зажиточного (отношение к Советской власти и ее политике) говорится в закрытом письме Коми облисполкома председателям райисполкомов от 28 марта 1932 г. Облисполком обращал «особое внимание» райисполкомов на то обстоятельство, что «в ряде районов
1 ГУРК «НАРК». Ф. 592. On. 1. Д. 43. Л. 96.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 592. On. 1. Д. 43. Л. 96.
210
РИКи и сельсоветы, рассматривая вопрос об отнесении тех или иных хозяйств к зажиточным, руководствуются только мощностью хозяйства или наличием нетрудовых доходов». Как утверждалось в письме «такой подход при определении социально-классового лица хозяйства недостаточен, он не обеспечивает полного выявления кулацко-зажиточной , верхушки деревни», «необходимо иметь в виду, что за последние годы кулацко-зажиточные хозяйства в ряде случаев самб-: ликвидировались, умышленно сократили мощность хозяйства (в прошлом и настоящем), наличие нетрудовых доходов (как раньше, так и теперь)». «Необходимо обязательно, — говорилось в письме, — учитывать «отношение к мероприятиям Советской власти»: «участие на лесозаготовках, в выполнении плана контрактации молока,; продажа товарной продукции сельского хозяйства на рынок или сдача в коопе^ рацию и т.д.».
«Для ясности» в закрытом письме Коми облисполкома процитирот вана выдержка из разъяснения пленума Верховного суда РСФСР о социальном облике зажиточного хозяйства. «Необходимо иметь в виду, — указывалось в разъяснении, — что слой середняков все еще выделяет элементы уже не середняцкие, а переходящие к кулацко-зажиточной верхушке». При этом «суд не связан одними формальными признаками», т.е. сведениями о мощности хозяйства и источниками дохода. Суд «должен в каждом отдельном деле установить, можно ли обвиняемого еще отнести к середнякам и считать, что он по своим классовым интересам не относится враждебно к мероприятиям Советской власти» или «он уже не середняк», т.е. «отошел от середняка и примкнул к кулацко-зажиточной верхушке». Крестьянин, «числящийся середняком или бедняком, но занимающийся спекуляцией на частном рынке или имеющий тому подобные нетрудовые доходы», «явно принадлежит уже к кулацко-зажиточной верхушке деревни»1.
В связи с отменой процентной надбавки 1931 г. и отсутствием в законодательстве признаков зажиточных хозяйств в 1932 г. в правительстве обсуждался вопрос о необходимости «законодательного определения признаков зажиточной группы единоличных хозяйств».
В проекте доклада президиума В ЦИК и ЦК ВКП(б) о признаках зажиточности крестьянских хозяйств (13 июня 1932 г4.) отмечалось, что «В настоящее время в общий обиход вошла формула «зажиточно-кулацкая верхушка деревни», «широко усваивается название хозяйств, входящих в кулацкую и зажиточно-середняцкую прослойку... одним термином — «кулацко-зажиточные хозяйства». В проекте указыва-
1 ГУРК «НАРК». Ф.З. On. 1. Д. 2367. Л. 30.
211
лось, что «зажиточно-середняцкие хозяйства политически отождествляются с кулацкими», «грань между ними фактически исчезает», «политическая линия партии стирается».
В связи «перегибами» и «нарушениями» при выявлении зажиточных (массовое отнесение к кулацко-зажиточной группе «трудовых середняцких хозяйств» и массовое раскулачивание хозяйств, отнесенных в группу «зажиточные») в документе дается трактовка понятия <асулацко-зажйточные хозяйства». Эта группа («кулацко-зажиточные хозяйства») объединяет два «типа» («прослойки») хозяйств: эксплуататорские (нетрудовые) хозяйства составляют «кулацкую прослойку», а трудовые хозяйства — «прослойку зажиточно-середняцких хозяйств». Кулацкая прослойка «определяется наличием нетрудовых доходов (в настоящее и прошлое время), признаки которой довольно точно установлены законом», т.е. в налоговом законодательстве. Вторая прослойка («зажиточно-середняцкие хозяйства») определяется «мощностью трудового хозяйства», и признаки этой группы «нигде законом не установлены». Так как в законодательстве «признаки зажиточных нигде не указаны, то фактически открываются возможности подводить под раскулачивание любое середняцкое хозяйство»*1. В постановлении определены основные различия в политике в отношении «двух прослоек» кулацко-зажиточной группы: «первые [кулаки. — Г.Д.] подлежат лишению избирательных прав, индивидуальному обложению и раскулачиванию на основе сплошной коллективизации, вторые (зажиточные) — только твердым заданиям по заготовкам». Однако признаки «зажиточных» по политическим причинам так и не были определены в законодательстве, и в 1932-1933 гг. выявление зажиточных происходило на основе субъективной трактовки этой социальной группы местными работниками.
В официальной идеологии с началом проведения сплошной коллективизации появляется новая категория крестьян — «подкулачники», которая, как правило, вместе с.кулаками (в т.ч. и раскулаченными).^ зажиточными выделяется в политико-идеологическую группу «классово чуждых элементов». По принятому в 1930-е гг. определению, «подкулачник — в условиях классового расслоения деревни — человек, действующий в интересах кулака»2. Кулаки «создавали в де-
1 Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание... Т. 3. Конец 1930-1933. М, 2001. С. 385-386.
2 Толковый словарь русского языка / Сост.: Г.О Винокур, Б.А. Ларин, СИ. Ожегов и др.; Под ред. Д.Н.Ушакова. М.: Огиз, 1939. Т. 2. С. 396.
212
ревне свой «актив» из людей отсталых, невежественных, зависимых от них в экономическом отношении»1. >
В трактовке местных органов власти подкулачник — это «агент кулаков», и такими «агентами» являлись крестьяне, выступающие против проводимых властью мероприятий и не выполняющие государственных заданий («отношение к особо злостным единоличникам, систематически не выполнявшим обязательства перед государством, должно быть как к явным подкулачникам»). Так как единственным критерием отнесения к подкулачникам было отношение крестьян к проводимой советской властью политике в деревне, то по имущественному положению к подкулачникам относились главным образом бедняки и маломощные середняки. Для обозначения этих «антисовет-ско» настроенных крестьян в документах низовых органов власти (чаще всего — в следственных делах) использовались понятия «бедняк-подкулачник» или «середняк-подкулачник». Их «антисоветские» настроения неизбежно определяли переход в будущем «середняков-подкулачников» в группу «кулаков».
Термин «подкулачник» использовался и в отношении советских работников (например, работников сельсовета), которые проводили «кулацкую» политику и «становились подлинными оппортунистами и помощниками кулака». В следственных делах этих «агентов классового врага» в графе «социальное положение», бьшо записано: «бывший советский работник, середняк, подкулачник» 2.
Статус и правовое положение группы «подкулачники», трактуемые в официальной идеологии исключительно по политико-идеологическим признакам,, не были определены в советском законодательстве.
Налоговые и заготовительные кампании
Политика «ликвидации кулачества как класса» в 1931-1932 гг. осуществлялась в коми деревне с широким использованием экономических и административных методов: разорение крестьянского хозяйства «налоговым прессом» и многочисленными заготовками, конфискация имущества за невыплату налогов и невыполнение заданий.
1 Трифонов И. Очерки истории классовой борьбы в годы НЭПА (1921-1937 гг.) М., 1960. С. 205.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 760. Л. 171. BOA НПИ. Ф. 609. Д 39 Л 187; Д. 76. Л. 43, 184-184 об. 220; Д. 69. Л. 196 об.; Д. 112. Л.. 19.7.
213
Усиление налогового нажима на ярно и скрыто кулацкие хозяйства: раскулачивание «налоговым прессом». Налоговое законодательство 1931-32 гг. было построено таким образом, чтобы решить две взаимосвязанные задачи: стимулировать вступление «трудовых» единоличников в колхозы и ликвидировать хозяйства, отнесенные в группу кулацких.
В 1931-32 гт. налогообложение превращается в специфическую форму давления на «инакомыслящего» крестьянина (причем в этот период — не только середняка, но и бедняка) и неизбежно становится одним из важных стимулирующих факторов коллективизации. В налоговом законодательстве 1931 г. отменен необлагаемый минимум для единоличных хозяйств и введены твердые ставки*. Теперь маломощные хозяйства (в терминологии предыдущих лет — бедняцкие), освобождавшиеся ранее от уплаты налога, должны были платить его на общих основаниях1. Отмена необлагаемого минимума свидетельствовала об отказе от традиционной политики «опоры на бедноту», ставившей на протяжении всех лет советской власти бедноту в привилегированное положение. С этого времени началось налоговое давление на маломощные хозяйства. ; г
Средний размер сельхозналога с середняцких хозяйств в коми деревне увеличился с 16 руб. 23 коп. (по другим данным — 19 руб.) в 1929/30 г. до 28 руб. в 1931 г. и 38 руб. в 1932 г., с бедняцких хозяйств — соответственно 7 руб., 11 руб. и 16 руб.2
В соответствии с контрольными заданиями, принятыми Севкрай-исполкомом в октябре 1930 г., намечалось выявить в 1931 г. от 1,5% до 3% кулацких хозяйств3. «Установленные ориентировочные размеры индивидуального обложения, — указывалось в циркулярном письме Коми облфинотдела от 10 марта 1931 г., — не должны являться препятствием к полному выявлению по району кулацких хозяйств, хотя бы размеры последних и превышали 3% к общему количеству кр-х хозяйств»4.
Выявление кулацких хозяйств в конце 1930 г. — первой половине 1931 г. проходило «с большими трудностями», и выполнить контроль
1 Большевистская мысль. 1930. № 8-9. С. 79-80; АОГА. Ф. 910. Оп. 2. Д. 52.
Л. 56. ' ■ ■■ < ' :
2 АОГА. Ф. 910. Оп. 2. Д. 52. Л. 56; Ф. 659. Оп. 4. Д. 71. Л. 364.
214
3 АОГА. Ф. 910. Оп. 4. Д. 4. Л. 480.
4 ГУРК «НАРК». Ф. 383. On. 1. Д. 7. Л. 135. -
ные задания даже в минимальных размерах так и не удалось. В документах местных финансовых органов регулярно отмечалась «неудовлетворительная работа в этой части».
Невыполнение контрольных заданий по выявлению кулачества было связано, во-первых, с боязнью повторения «левых загибов» в первой половине 1930-х г., за которыми последовали репрессии по отношению к низовым работникам финансовых и налоговых органов (конечно, не столь суровыми, как репрессии за «правооппортунизм»), и, во-вторых, убежденностью» многих местных финансовых и налоговых работников в том, что «кулака больше нет».
Финансовые органы в своих информационных документах сообщали в НКФ СССР, что на местах «недооценивается политическое значение индивидуального обложения», что «в связи с перегибами, допущенными зимой и весной 1930 г., на местах сложилось убеждение, что кулака больше нет», что многие кулацкие хозяйства «ликвидируют внешние признаки для индивидуального обложения», «скрывают нетрудовые доходы»1.
В докладной записке ОГПУ о политическом состоянии Коми области (10 декабря 1930 г.) отмечается, что «после исправления в начале 1930 г. левацких «загибов» среди ряда руководящих работников сельсоветов «наблюдаются обратные правые настроения — потеря кулака или проявление настроения, что кулаков уже разорили, уничтожили и что их больше нет и т.д.» В селе Палауз сельсовет «пртерял кулака», по сельсовету «не числится ни одного кулака, т.к. при исправлении «левацких» перегибов их всех вместе, с зачисленными ранее в кулаки середняками, также перевели в середняки». Зам. председателя сельсовета в селе Керчемья, где в начале 1930 г. числилось 139 кулаков, по «вопросу взимания с/хоз. налога с кулаков» говорил: «у нас нет теперь кулаков, мы уже всех их разорили до последней нитки, больше с них бедных нечего взыскивать»2.
Именно этими настроениями низового аппарата объясняются жёсткие директивы Центра, предписывающие «преодолеть нерешительность и неповоротливость местных органов» и «немедленно усилить работу по выявлению кулака и обложению его в индивидуальном порядке», «выявить конкретных виновников, привлекать их к строгой . административной и судебной ответственности»3.
1 Зеленин И.Е. Осуществление политики «ликвидации кулачества как класса» (осень 1930-1932гг.)//ИсторияСССР. 1990 №6 С 33
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Оп. 2. Д. 853. Л. 4-5.
3 Зеленин И.Е. Осуществление политики «ликвидации кулачества как класса» (осень 1930-1932 гг.)... С. 34.
215
Краевое финансовое управление в секретном циркуляре «О выявлении кулацких хозяйств и об обложении их сельскохозяйственным налогом в индивидуальном порядке» (8 июня 1931 г.) особое внимание обратило финансовые органы на то, что ((прошлогодняя работа по выявлению кулацких хозяйств была недостаточной», а в нынешнюю кампанию «по отдельным районам» не все кулацкие хозяйства выявлены и обложены в индивидуальном порядке. По отдельным районам «имеет место правооппортунистическая тенденция в этой работе». Кроме «правооппбртунистических тенденций» есть и ((явления левого загиба и тенденция на голое раскулачивание — через налог». Оценив «все эти явления как явно ошибочные, не соответствующие проводимой политике партии и правительства в этом вопросе», циркуляр потребовал от Коми областного и районных финансовых отделов «особое внимание уделить методам решительной борьбы с оппортунистическими настроениями отдельных работников районного и сельсоветовского аппарата». «Эта работа, — указывалось в циркуляре, -— должна быть особенно в отношении тех работников, которые пытаются доказать, что в связи с результатами кампании 1930 г. в районах не осталось кулацких хозяйств (все или большинство раскулачены)»1.
Динамика выявления кулацких хозяйств характеризуется следующими данными: на 1 декабря 1930 г. в Коми области было выявлено 786 кулацких хозяйств или 1,5%, на 1 июня 1931 г. — 628 (1,25% всех единоличных хозяйств), на 1 декабря 1931 г. — 608, на 10 марта 1932 г. — 823 (1,7%), на 1 февраля 1933 г. — 936 хозяйств2. В Усть-Вымском районе к лету 1931 г. в «кулацких» списках числилось 97 хозяйств (1,2%), в Удорском — 42 (1,4%), в Усть-Куломском — 77 (0,9%), в Сторожевском — 20 (0,5%), в Сыктывдинском — 51 (0,5%), в Визингском — 43 (0,7%), в Прилузском — 68 (1,2%), в Ижемском — 162 (2,7%), в Усть-Цилемском — 73 (2, 4%)3.
На 10 марта 1932 г. в Усть:Вымском районе числилось 97 кулацких хозяйств, Удорском — 30, Усть-Куломском 105, Сторожевском — 47, Сыктывдинском — 78, Визингском — 73, Прилузском — 109, Ижемском — 173, Усть-Цилемском — 81, Троицко-Печорском — 22, Сыктывкаре— 84.
1 ВОГА. Ф. 1758. Оп.1. Д. 88. Л. 2.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Д. 263. Л., 132; Ф. 383. On. 1. Д. 7. Л. 135; Ф. 137. 1. Д. 263. Л. 132.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 1. Д. 263. Л. 132.
4 ГУРК «НАРК». Ф. 3. On. 1. Д. 2367. Л. 15.
216
По неполным данным, с осени 1930 до конца 1932 гт. к числу кулацких впервые было отнесено 546 крестьянских хозяйств1.
Несомненный интерес представляет вопрос о механизме выявления кулацких хозяйств сельскими и волостными органами и составлении ежегодных поименных списков кулаков с указанием эксплуататорских признаков. Основой для составления ежегодных списков кулаков служили списки предыдущего года. «Сельсоветы должны были по каждому хозяйству, числящемуся в предыдущем году, сделать отметку о происходящих в хозяйстве изменениях»2.
Кулацкие хозяйства условно делились на три категории:
1. «Хозяйства, раскулаченные в предыдущем году»;
2. «Кулацкие хозяйства, которые остались по какой-либо причине нераскулаченными»;
3. Хозяйства, «освобожденные от индивидуального обложения в течение предыдущего года в порядке пересмотра кулацких списков», то есть по решениям налоговых комиссий признанные середняцкими.
Протоколы сельских и районных налоговых комиссий свидетельствуют, что, как правило, все «хозяйства, раскулаченные в предыдущем году», но оставшиеся в деревне, вновь попадали в кулацкие списки, за исключением случаев продажи дома. Приведем для примера строки из нескольких постановлений: «Сельскохозяйственным налогом в индивидуальном порядке облагать как раскулаченное хозяйство»; «Признаки для обложения утрачены. Утрате этих признаков послужило раскулачивание. Принимая во внимание, что хозяйство развивалось на протяжении десятков лет беспрерывно нетрудовым путем, считать кулацким»; «Имущество продано за недоимки, считать хозяйство кулацким»3.
«Закулачивание» уже раскулаченных хозяйств объясняется убежденностью местных работников в «антисоветских настроениях» разоренных крестьян (о «политическом» признаке речь пойдет дальше), а также стремлением любой ценой выполнить количественные задания по выявлению кулаков. Нередко раскулаченные были тем «резервом», которым заполнялись списки уже по завершении кампании — в случае «недовыполнения» заданий.
Подсчитано: Список крестьян Коми АО, отнесенных к группе кулаков» // Покаяние: Мартиролог / Сост.: Г.Ф. Доброноженко, Л.С. Шабалова. Сыктывкар, 2004. Т. 6. С. 1028-1134.
2 ГАРФ. Ф. А-41. Оп. 16. Д. 8. Л. 125 об.
3 ГУРК «НАРК». Ф. 92. On. 1. Д. 224. Л. 40-41 об.
217
Все кулацкие хозяйства, «оставшиеся по какой-либо причине нераскулаченными», автоматически включались в списки нового года.
Третья категория — хозяйства, «признанные при пересмотре середняцкими ввиду отсутствия нетрудового дохода», — была самой подвижной, «классовое лицо» которой менялось иногда по 2-3 раза в год. Налоговые работники воспринимали эту категорию, как и раскулаченных, как «резерв» для пополнения списков кулаков.
Приведем в качестве примера данные о выявлении кулаков налоговой кампанией 1930/31 г. в Пысском сельсовете Удорского района. В начальный период налоговой кампании (ноябрь 1930 г.) в списках кулаков по сельсовету значатся 10 хозяйств, 7 из которых были в апреле 1930 г. переведены из кулаков в середняки «ввиду отсутствия нетрудовых признаков». В итоговых налоговых списках за 1930/31 г. из 9 кулацких хозяйств (2 хозяйства — по 1 категории, 4 — по II категории и 3 — по III категории) 5 — исключенные из списков в апреле 1930 г. (2 — по II категории* 3 — по III категории»1. Крестьянин Н.И. Удоратин из Пыелдинского сельсовета писал в октябре 1931 г. в жалобе на неправильное отнесение к кулакам: «сельсовет ныне опять признал мое хозяйство кулацким... Пять раз я уже освобождался от неприятного звания —- кулак. Меня освобождали за отсутствием признаков для индивидуального обложения»2.
Одновременно с проверкой старых списков кулаков проводилась кампания довыявления новых кулацких хозяйств, которые «имели признаки и остались по какой-либо причине не выявленными в прошлом году или приобрели (!) кулацкие признаки в последнее время».
В 1931-1932 гг. среди оставшихся не выявленными хозяйств подавляющее большинство привлекалось к индивидуальному налогу как кулацкие за социальное (дореволюционное) прошлое: «бывшие торговцы», «бывшие спекулянты», «бывшие эксплуататоры бедноты». В протоколах сельских налоговых комиссий наиболее распространенной формулировкой признаков кулаков становится «проживание на ранее накопленные нетрудовые доходы». К кулакам относили крестьян, ко-: торые «живут за счет нетрудовых ценностей и доходов, накопленных путем занятия торговлей», «за счет нетрудовых доходов в прошлом имеет материальные накопления, служащие источником существования в настоящее время», «частичная торговля до 1917 г.», «хозяйство
1 ГУРК «НАРК». Ф. 92. On. 1. Д. 244. Л. 1, 1об, 2, 2об, 3, 3 об, 4, 4 об, 40,
40 об, 41,41 об.
2 ГУРК «НАРК». Ф. 883. On. 1. Д. 24. Т. 2. С. ПО
218
No comments:
Post a Comment
Note: Only a member of this blog may post a comment.